Рожденный под английским флагом

Маршрут треекеров проходил мимо горы Таба-Нгу (Блесберга); жившие у ее подножия баролонги во главе с вождем Морокой очень боялись матабеле и решили заключить союз с бурами. Передохнув некоторое время, буры двинулись дальше на север. На реке Вет они установили хорошие отношения с местным вождем, Макваной. На ее притоке, реке Санд (Песчаной) были прекрасные пастбища. Здесь все и решили остаться, разойдясь в стороны в поисках хороших участков для ферм. 25 мая 1836 года, предупредив всех о том, что Вааль переходить нельзя – это граница территории матабеле – Потгитер с одиннадцатью компаньонами отправился на поиски Луи Трегарта.

Как было описано выше, он нашел Трегарта и услышал печальную весть о гибели отряда Ван Ренсбурга. 17 августа Потгитер отправился назад, к Санд-ривер. Дойдя до Вааля, он услышал страшную весть. Матабеле напали на его людей.

Король матабеле Мзиликази не был кровожадным варваром. Он достаточно дружелюбно относился к белым и разрешал им жить в его стране, если они с уважением относились к его законам и не охотились без разрешения. В его владениях даже была христианская миссия. Но к южной границе своих владений, реке Вааль, Мзиликази относился настороженно, поскольку именно оттуда вторгались зулусы и гриква, уводившие скот и женщин. Поэтому, получив сведения о том, что Вааль перешли люди, которые идут по его земле и охотятся без его разрешения, он отдал своему индуне Мкалипи приказ напасть на этих людей, уничтожить мужчин, а женщин и девочек доставить в королевский гарем. Трегарту, перешедшему Вааль немного ранее, просто повезло, что его отряд не был обнаружен; в том, что он был бы уничтожен, сомневаться не приходится.

Получив от разведчиков известия о том, что белые охотники разбились на несколько групп, Мкалипи также разделил свое импи и приказал одновременно напасть на два лагеря белых. Это были охотники из экспедиции Потгитера, перешедшие Вааль вопреки его запрету. Во время нападения охотники были рассеяны по вельду и благодаря этому некоторым из них удалось убежать. Двое, Стефан Эразмус со своим сыном, достигли лагеря Лиденберга и предупредили его о нападении, но Лиденберг решил, что его просто пугают. Вскоре его отряд тоже был уничтожен. Эразмус спустя несколько часов, едва не загнав лошадь, доскакал до следующего лагеря треккеров, и там к его словам отнеслись серьезно. Буры отгородили фургонами место, где Вааль делал крутой изгиб, обеспечивая естественную защиту. Но даже сейчас исход был неясен: тридцать пять человек против пятисот. Все же после шестичасовой схватки матабеле отступили.

В результате этих нападений погибло 53 белых разного пола и возраста. Хрупкий мир был нарушен. Вопрос стоял ребром – или буры победят Мзиликази, или он уничтожит их. Потгитер боялся, что недавно начавшийся поход уже обречен.

Глава 5

«Мертвые не потеют!», или первый бой

На пути к Санд-ривер Потгитер встретил много буров из своей экспедиции, которые, напуганные слухами о приближении матабеле, спешили отойти на юг. Самые осторожные вернулись к Блесбергу, куда уже прибывали новые партии треккеров. Но Потгитер решил не отступать. Он призвал буров защищаться, устраивая для этой цели укрепленные лагеря. Сам он со своими сторонниками устроил такой лагерь на небольшом копье (холме) на небольшом расстоянии к югу от Вааля. Холм был расположен удачно: с него открывался вид на всю окружающую местность на много миль вокруг, а преимущество в высоте, хотя и небольшое, позволяло стрелять на большее расстояние. Вся надежда Потгитера на удачный исход противостояния основывалась на его надежде на превосходство огнестрельного оружия и укрепления их фургонов. Шанс победить был невелик – в распоряжении Потгитера было всего 33 мужчины и 7 подростков (сначала их было больше, но несколько человек, испугавшись, покинули лагерь).

Использование фургонов (как и любой повозки) в качестве укрепления – не новость в военном искусстве. Сама логика диктовала тем, у кого они были, использовать их в качестве временного укрепления на открытой местности. Перелезть через фургон было почти невозможно, на его покрытие укладывалась толстая кожа, что делало его почти неуязвимым для брошенного копья, пространство между землей и днищем забивалось колючим кустарником. Между собой фургоны связывались, чтобы их нельзя было растащить или опрокинуть.

Много лет спустя, на митинге, посвященном 60-й годовщине дня Дингаана (об этом будетрассказано ниже), Поль Крюгер вспоминал, как он помогал резать колючие ветки и улладывать их под дно фургонов