Рождественская песнь (СИ)

Поттер так хорошо прикидывался дураком, что пришлось признать за ним наличие ума. Избавиться от него не получилось. Оставалось одно – привыкнуть. К неожиданно ненавязчивому присутствию, репликам, на которые не требовалось реагировать, рассказам обо всём подряд, непонятно кому адресованным, мыслям вслух. Кто бы мог подумать: у Поттера — мысли. Пришло странное умиротворение, осознание того, что всё наконец-то кончилось, и лучшее тому подтверждение – тощее, замотанное в безразмерную больничную пижаму, ежедневно усаживалось в кресло возле его кровати, с чашкой чая или книгой. Они не всегда «разговаривали», иногда просто читали каждый своё, и это тоже было хорошо…

Особенно когда ты в его присутствии перестал прочитывать одну страницу по три раза.

Снейп вздрогнул, выныривая из воспоминаний. Как раз вовремя: в комнате Поттер, запинаясь и краснея, на бис повторял своё нелепое признание «в любви».

По мере того, как развивались события, Снейпом овладевало странное беспокойство. Раньше, когда он изредка возвращался к этому воспоминанию – осторожно, словно человек, касающийся плохо зажившего шрама, оно выглядело иначе. Там был наглый глумливый Поттер, нашедший способ ослабить бдительность и вздумавший сыграть с ненавистным профессором особо идиотскую шутку, а он пресекал это издевательство, решительно и хлёстко, как того и заслуживал зарвавшийся мальчишка. Но со стороны всё смотрелось… не совсем так. Поттер, казалось, был действительно смущён и растерян, испуган даже; однако упорно продолжал пороть чушь. А ещё Снейпу пришлось признать, что сам он при этом выглядел не лучшим образом – брызжущий слюной, орущий, срывающийся то на визг, то на шипение истеричный всклокоченный мужик. Даже жаль, что голос к тому моменту уже вернулся. Он отвернулся от разыгрывающейся сцены, но тётя ткнула его в спину неожиданно твёрдым кулачком – смотри, мол.

В конце концов Снейп-из-прошлого просто вытолкал Поттера из комнаты. Захлопнув дверь, наложил Запирающие чары, но почти сразу снял – не хватало ещё запираться; потом он сел на кровать, поёрзал, устраиваясь поудобнее, уткнулся в книгу. Всё как всегда.

— Книжку-то переверни, болезный, вверх ногами ведь держишь, — припечатала тётя.

— Ну что? – Снейп обернулся к ней. – Концерт окончен? Может, хватит?

— Здесь и впрямь больше ничего интересного не предвидится. Давай-ка лучше посмотрим, как там Гарри.

— Что? Но я не жела… — успел выкрикнуть Снейп, прежде чем тётя схватила его за руку и потащила сквозь стену.

*

Влетев в соседнюю палату, он чуть не споткнулся о Поттера: тот сидел на полу, прислонясь к стене, уткнувшись лбом в колени.

— Подумаешь, мировая скорбь, — пробормотал Снейп, отступая на пару шагов.

Тут скрипнула дверь.

— Гарри?

— Я здесь, — хрипло ответил Поттер.

В дверь просунулась растрёпанная голова. Гермиона Грейнджер, ну конечно.

Она вошла, нерешительно остановилась напротив Поттера и спросила – почему-то шёпотом:

— Ты… признался, да? Сказал ему?

Поттер кивнул.

— Ох, Гарри, — она села рядом. – Зря ты это.

Поттер нервно дёрнул плечом.

— Мне жаль, — Гермиона погладила его по руке. – Я же говорила, профессор, он… Он, наверное, и не способен представить себе… отношения с кем-то.

«Что??»

— Его трудно винить, так жизнь сложилась. Он не умеет, не понимает такого, и эту стену тебе не прошибить. И даже если бы он захотел, то вряд ли смог бы дать то, чего ты заслуживаешь.

— Ну знаете ли! – не сдержался Снейп: создавалось ощущение, что она говорит о каком-то калеке. Те двое его, конечно же, не услышали. Гермиона продолжала твердить глупости – наверное, искренне хотела утешить Поттера. А у того от её слов сжимались кулаки и играли желваки на скулах. Невидящий взгляд странно поблёскивающих глаз упёрся в Снейпа, и тому стало неуютно.

— Прекрати, — пробормотал он, вновь обращаясь к Гермионе. – Не видишь разве, что ему только хуже?

Гермиона словно услышала: наклонившись, заглянула в лицо Поттеру и осеклась на полуслове.

— Слушай… А хочешь, я попрошу на кухне какао для тебя?

Прозвучало это безнадёжно, но Поттер неожиданно отмер и даже выдавил улыбку.

— Хочу.

— Правда? – обрадовалась Гермиона. – Я сейчас! Никуда не уходи!

Поттер проводил её взглядом и снял очки; зажмурился, сжал переносицу. Снейпу на миг почудилось, что он вздумал заплакать, но обошлось: Поттер встал, швырнул очки на тумбочку и лёг на кровать. Закрыл лицо рукой, глубоко вздохнул и заснул.

Снейп подавил желание подойти поближе и удостовериться. Нет, и так было видно – спит. Надо же. Буквально через минуту вернулась Гермиона. Увидев Поттера, сердобольно покачала головой, поставила кружку рядом с очками и, взяв плед, укрыла его. Погладив напоследок по взлохмаченной голове, бесшумно вышла.

Теперь-то, кажется, можно было уходить. Но Снейп почему-то всё не мог отвести взгляд от Поттера. Странно, что он так вот заснул. Будто смертельно устал или что-то вроде…

— Что-то вроде, — пробубнила тётя, пытаясь пальцем выловить из какао пенку. Снейп бездумно наблюдал за её попытками. На него тоже навалилась знакомая усталость. Тётя наконец отставила кружку:

— Насмотрелся?

— Я…