Рождественская песнь в прозе (пер.Врангель)

Въ тоск схватилъ онъ руку призрака. Рука какъ бы сдлала попытку освободиться, но Скруджъ крпко держалъ ее. Однако Духъ, будучи сильне его, освободилъ ее. Простирая руки, въ послдней мольб объ измненіи своей судьбы, Скруджъ вдругъ замтилъ, что мантія и капюшонъ призрака стали уменьшаться, съеживаться и наконецъ обратились въ столбикъ кровати.

Строфа V Заключеніе

Да, это былъ столбикъ кровати!

Да притомъ, его собственной кровати, въ его собственной комнат! Но еще счастливе и радостне было сознаніе, что и время также его собственное, и что его было достаточно, чтобы исправить и передлать свою жизнь.

— Я хочу жить въ прошломъ, настоящемъ и будущемъ! — повторилъ Скруджъ, вскакивая съ кровати. Духи всхъ трехъ временъ завоевали меня. О, Джэкобъ Марли! Да прославится Небо и Рождество за ихъ благодянія! На колняхъ произношу я эти слова, Джэкобъ Марли, да, на колняхъ!

Онъ такъ былъ возбужденъ, такъ воодушевленъ всми наполнявшими его добрыми намреніями, что его слабый, дрожащій голосъ совершенно не соотвтствовалъ сил переполнявшихъ его чувствъ. Отъ неудержимыхъ рыданій во время борьбы съ призракомъ, лицо его было мокро отъ слезъ.

— Он цлы, он на мст! — восклицалъ Скруджъ, цлуя занавски своей кровати. — Ни он, ни кольца не сорваны! Все цло, все на мст! Онъ здсь и я здсь, и тни того, что могло случиться, я знаю, могутъ разсяться! Я знаю, что он исчезнутъ, я увренъ въ этомъ!

Руки его, однако, путались въ его плать; онъ надвалъ вещи на изнанку; волнуясь, онъ ихъ рвалъ, ронялъ, словомъ, продлывалъ съ ними всякія несообразности.

— Не понимаю, что я длаю! — восклицалъ Скруджъ, плача и смясь одновременно и въ совершенств изображая изъ себя, съ чулками на рукахъ, фигуру Лаокоона со змями.

— Я легокъ, какъ перышко; счастливъ, какъ ангелъ; веселъ, какъ школьникъ; безпеченъ, какъ пьяница! Желаю всмъ веселаго Рождества! Счастливаго Новаго Года! Ура, ура, ура!

Въ припрыжку перебжалъ Скруджъ въ гостиную и остановился, окончательно запыхавшись.

— А вотъ и кастрюля, въ которой я разогрвалъ свою кашу! — воскликнулъ онъ, принимаясь скакать передъ каминомъ. — Вотъ дверь, черезъ которую вышелъ духъ Марли! Вотъ уголъ, гд сидлъ духъ теперешнихъ святокъ! Вотъ окно, черезъ которое я видлъ блуждающія тни! Все на мст! Все правда! Все дйствительно такъ и было!.. Ха, ха, ха!

Для человка, который столько лтъ не смтся, дйствительно, это былъ поразительный, удивительный смхъ; это было начало безконечнаго, радостнаго хохота въ будущемъ!

— Я не знаю, какое число сегодня, — продолжалъ Скруджъ, — и не знаю сколько времени пробылъ я среди духовъ! Однимъ словомъ, я ровно ничего не знаю; я какъ младенецъ! И это мн безразлично! И я предпочитаю быть младенцемъ! Ура! ура!

Его восклицанія были заглушены церковными колоколами, которые отбивали самые веселые перезвоны, какіе когда либо приходилось ему слышать: Динь, динь, донъ, бумъ! бумъ, динь, динь, динь, донъ, бумъ, бумъ, бумъ! Донъ, динь, динь, донъ, бумъ!..

О, великолпно! Восхитительно!

Подбжавъ къ окну, онъ открылъ его и высунулся. Ни тумана, ни мглы! Ясный, морозный день, одинъ изъ тхъ дней, которые бодрятъ и веселятъ душу и заставляютъ энергичне переливаться кровь въ жилахъ. Солнце, ясное небо, чистый воздухъ, звонъ колоколовъ! О, великолпно! о, восхитительно!

— Какой сегодня день? — кричалъ Скруджъ черезъ окно маленькому мальчику въ праздничномъ плать, который остановился подъ окномъ, быть можетъ для того, чтобы посмотрть на него.

— Что? — спросилъ удивленный ребенокъ.

— Какой сегодня день, милый мальчикъ? — повторилъ Скруджъ.

— Сегодня? — проговорилъ ребенокъ. — Да вдь сегодня день Рождества!

— День Рождества! — прошепталъ Скруджъ. — Значитъ я не пропустилъ его! Духи все совершили въ одну ночь? Конечно, оии могутъ сдлать все, что только пожелаютъ; кто въ этомъ можетъ сомнваться? Конечно, они всесильны! Эй, послушай, милый мальчикъ!

— Чего? — отозвался ребенокъ.

— Знаешь ли ты лавку продавца битой птицы, на углу второй улицы отсюда?

— Еще-бы!

— Какой умный ребенокъ! — сказалъ Скруджъ. — Замчательный ребенокъ! — Ты быть можетъ замтилъ, проданъ ли тотъ чудный индюкъ, который вчера былъ на выставк? Не маленькій, а самый большой?

— Который съ меня?

— Что за прелестный ребенокъ! — восхищался Скруджъ. — Пріятно разговаривать съ такимъ мальчикомъ. — Да, да, мой котенокъ, тотъ самый!

— Онъ еще тамъ, — сказалъ ребенокъ.

— Неужели? — обрадовался Скруджъ. Такъ иди и купи его!

— Разсказывай сказки! — воскликнулъ мальчикъ.

— Нтъ, — отвчалъ Скруджъ, — я говорю совершенно серіозно. — Поди купи его и скажи, чтобы принесли сюда, а я здсь дамъ адресъ, куда надо будетъ его доставить. И вернись сюда вмст съ мальчикомъ изъ лавки, а я теб дамъ шиллингъ. А, если ты все это обдлаешь скоре чмъ въ полчаса, то получишь цлую крону!

Мальчуганъ полетлъ, какъ пуля. Чтобы пустить стрлу, хотя бы съ половинной быстротой, надо было найти стрлка съ очень твердой рукой.