Рождественский квест

Она развернулась, и направилась к двери подъезда. Крутояров двинулся за ней. Он всё ещё надеялся найти здесь рукопись. Очень надеялся. И даже мысли не допускал, что она может оказаться у немцев. Уж, по крайней мере, никак не в гестапо. Возвращаться туда ужас как не хотелось. Способов самоубийства существует большое количество, а этот был одним из самых болезненных и неприятных. Быстро умереть эти добрые люди ему не дадут. Не любят они лёгких смертей, им интересно понаблюдать за тем, как отходит человек в прекрасный мир. А быть проводниками они обожают, Хар-р-роны чёртовы.

Узкая лестница, по которой они поднимались, привела на третий этаж. Скрипнула дверь. Маргарита неслышно скользнула в квартиру и позвала Сергея. Комнаты небольшие, но их много, целых пять. Все блага, только пиши, радуй народ, а уж он тебя не забудет. Ещё несколько месяцев назад в квартире функционировали все удобства, а сейчас даже стёкла не все сохранились. «Дались мне эти стёкла», — со злостью подумал Крутой, осматривая бардак в квартире.

Во всех комнатах царил хаос. Даже если немцы и не нашли рукописей, то искать после них было нечего, потому что действовали они по принципу «не найдём, так переломаем». Книжные полки — в щепки, книги валялись на полу как птицы с переломанными крыльями.

Маргарита закрыла дверь.

— Простите, но чаем вас поить не буду, — и не понятно, всерьёз она это сказала, или пошутила. Хотя какие тут шутки. — Даже воды в доме нет. Мы здесь сейчас не живём, я изредка захожу, чтобы взять чего-нибудь на обмен. Книги раньше ценились, а сейчас за них хлеба не дадут. Осталось кое-что из инструментов и одежды, всё остальное уже проели.

Они прошли на кухню, подняли опрокинутые стулья и поставили к стене перевёрнутый стол. Расставили пустые чашки и чайник, чудом уцелевшие после погрома, и сели будто почаёвничать. Вид у Маргариты стал грустный и мечтательный.

— Мы, бывало, вот так сидели, чай пили, — сказала она, обхватив чашку обеими руками, одетыми в тёплые варежки.

Сергей промолчал, лишь подвинул поближе свою чашку. Маргарита продолжила:

— Саша больной всегда был, почти не двигался. Другие мужики детей своих и на плечах носят, и бегают с ними, а Саша не мог. Светка это понимала.

«Светка? — промелькнуло в голове Сергея. — А, ну да, это ж их дочь».

— Ей, конечно, хотелось с отцом попрыгать-побегать, но что тут сделаешь. А потом и она больной сделалась. Вот не знала никогда, что костный туберкулёз по наследству передаётся. Но Светку вовремя вылечили, успели. Иначе так же промаялась бы всю жизнь. Да что жизнь? — Мартарита слабо взмахнула рукой. — Нет больше жизни. Закончена она. Погибнем мы тут.

— Не закончена, — ответил Крутой. — С вами всё будет хорошо. Даже если вам вдруг покажется, что уже всё, конец, верьте, что всё будет хорошо.

Уже стемнело, но в разбитое окно, разорвав покрывало туч, заглянула полная луна, освещая своей серебряной магией кухню. Стало ещё морозней.

— А вы-то почём знаете? — спросила Маргарита, насторожившись. — Выдумываете, небось, чтобы успокоить.

— Нет, я знаю, — Сергей стал отогревать дыханием застывшие пальцы. — Война закончится, и вы будете жить. И дочь с вами. И всё у вас будет хорошо.

Глаза Маргариты заблестели, в каждом зрачке заплясало по луне.

— Хорошо бы… но… не верю.

— А потом поверите. Не скоро, но поверите. Война будет долгой и тяжёлой. И всё, через что вам придётся пройти, никогда не забудется. Но войну вы переживёте, и дочь ваша тоже.

Маргарита, забывшись, поднесла пустую чашку ко рту и будто проснулась. Зрачки её расширились. В глазах застряли слёзы. Но на щеках не было ни капли. Видимо, не осталось больше слёз у этой сильной женщины. Она опустила чашку и виновато улыбнулась.

— Я, и вправду, будто чай пью. Представила, будто мы с Сашей и Светкой за столом сидим.

— Бывает, — Крутой положил ладонь на её руку. — Всё будет хорошо. Пейте чай. И я пью.

Он взял чашку и сделал вид, что пьёт из неё, дует на горячий чай, прихлёбывает. Ледяная фарфоровая чашка обжигала пальцы, но Сергей сделал вид, что этого не замечает.

— Спасибо вам, — сказала Маргарита. — Увидела кусочек счастья. Вы меня как на машине времени свозили в прошлое. Есть у Уэллса такой роман. Читали?

Сергей «поперхнулся» чаем и едва не выронил чашку.

— Читал, — ответил он и поставил «недопитый» чай на стол.

Где-то близко протарахтел автомобиль. Может, всё ещё ищут его? Прислушался к ощущениям. Нет, это был не тот «Хорьх», на котором его катали. Может, это и не по его душу, но нужно спешить. А то он тут расчувствовался совсем, чаёвничает. Расслабился, одним словом.

— Ваш муж писал в последнее время? — осторожно спросил он.

Маргарита кивнула.

— Он о войне писал?

— Да, — ответила она и удивлённо вскинула на гостя глаза.

— Вы читали? — продолжил он расспрашивать.