Руанда: принять примирение. Жить в мире и умереть счастливым

Машина полиции не поехала в офис комиссара, но осталась в центре города. Мы сделали несколько кругов по городу, и когда я спросил, куда мы едем, мне не ответили. Офицер полиции, сидевший рядом со мной, был очень увлечен своим мобильным телефоном. Я заметил, что он получает инструкции. После примерно получаса накручивания кругов по центру города, Атанас приказал своему коллеге изменить маршрут и ехать в Гикондо.

Машина медленно направилась в сторону Гикондо. Это в десяти минутах езды от центра города. Мы въехали внутрь ограды одного дома, так называемого офиса. Это место называлось «У Гачиньи». Гачинья Ругумья был генералом руандийской армии, который долгое время руководил секретной полицией. Он был широко известен своим пытками во время допросов в этой неофициальной тюрьме.

Когда я вошел, меня уважительно поприветствовали два молодых человека, сидевшие за компьютерами на входе. Мне указали на конференц-зал справа от входа. Я остался в этом зале ждать, когда кто-то придет и поговорит со мной. Все ушли, я остался один в этом очень чистом зале. Спустя десять минут полицейский, который меня привез, вернулся и спросил меня:

– Кизито, нет ли у тебя какой-нибудь идеи, о чем комиссар хочет с тобой поговорить?

– Ни малейшей. Но есть одна песня, о которой все говорят сейчас. Может быть, о ней…

– Хорошо…, – сказали два офицера полиции.

Они снова ушли и опять оставили меня в конференц-зале. Спустя еще десять минут они вернулись и велели мне выходить и снова сесть в машину.

Машина покинула «У Гачиньи» и выехала на трассу, ведущую к Магерве (крупнейший магазин Руанды). Машина остановилась на бойкой магистрали и заглушила мотор. Было почти 13 часов и в течение 20 минут мы сидели в машине, стоящей посреди одной из самых оживленных улиц Кигали. Когда я спросил, что мы собираемся делать, мне не ответили.

В конце концов большой черный джип подъехал и остановился позади нас. «Тойота Лэнд Крузер V8» с затемненными окнами. Два маленьких плохо одетых молодых человека вышли и направились к нашей машине. Они вошли. Один сел справа, другой слева. Я сказал им: «Здравствуйте» … Ничего. Никакого ответа. Шеф-инспектор Атанас поговорил с ребятами, которые были в V8 позади нас, а затем пересели в нашу машину. Нас было пятеро в нашем «Хилуксе»: в кабине спереди Атанас и Афродис, в кабине сзади трое: я, сидевший между двух плохо одетых молодых людей.

Наша машина отправилась в Кучукиро по улице, проходящей мимо евангелической церкви Зион Тампль в Карренге. Приехав в центр Кучикиро, мы поехали дальше в сторону Бугесеры. Прибыв в Ньянзу к мемориалу геноцида (приблизительно четыре километра от города), машина съехала с основной трассы на небольшую грунтовую дорогу в лесу, в котором виднелись кладбища жертв геноцида. В этом мемориале были похоронены тела тысяч тутси, убитых в апреле 1994 года, тех, кто пытался спрятаться в Государственной технической школе Кигали, но были покинуты MINUAR (Военная миссия ООН).

Машина остановилась в лесу у кладбища в 13:20. Весь день и весь вечер я находился в машине между двух убийц. Около 15 часов мне понадобилось в туалет. Для этого машина съездила в «У Гасиньи» (30 минут езды) и вернулась в наш лес. На самом деле к шести часам вечера я понял, что меня собираются убить здесь, в этом лесу, а потом, когда мое тело найдут около мемориала геноцида, правительству будет легко объяснить народу, что это хуту из FDLR продолжают свой геноцид, убивая выживших тутси.

Тогда в машине, где я сидел, я закрыл глаза, я представил символ креста и после «Отче наш», произнесенной про себя, я произнес свою любимую молитву: «Господи, я знаю, что Ты избрал меня своим учеником и твоим вестником в этой стране. То, что Ты начал делать через меня, заверши во Славу Твою».

Когда я молился, образы геноцида вернулись в мою голову, я много думал о своём отце и признался себе, что, наверное, собираюсь с ним воссоединиться. Я чувствовал себя все более и более готовым к этому. Я думал о Кибехо, я продолжал созерцать и думать о прекрасных образах и я заснул. Это невероятно, но я спал около 20 минут среди убийц, которые ждали приказа убить меня.

Когда я проснулся, я снова увидел их рядом со мной. Телефон того, что сидел слева, зазвонил, и на рингтоне была моя песня «Ijoro ribara uwariraye». Меня собирались убить мои фанаты. Супер! Два офицера снаружи машины начали разговаривать между собой.

Я обратился к Атанасу и сказал ему: «Месье! Вы весь день не говорите со мной, но если проблема в моей песне «Igisobanuro cy’Urupfu», скажите Вашему комиссару, что я имел разговор о ней в Администрации Президента, и мы решили эту проблему».