Рубаи

Сказал шейх блуднице: «Ты пьяна,
Поминутно попадаешь в сети новых соблазнов».
Сказала: «О шейх, я вправду такова, как ты говоришь,
Да ты таков ли, каким показываешь себя?»

Д. Е. Седых, увлеченно работавший над воплощением своего замысла — создать полный перевод Омара Хайяма, успел перевести 55 рубаи. Они опубликованы посмертно в книге его переводов «Из поэзии Востока» в 1983 году (см.: Библиография, II, № 95). Философско-эстетическая концепция художественного перевода, как ее сформулировал для себя Седых (о ней упоминает А. Н. Болдырев в предисловии к названной книге), определяется следующим образом: видение мира глазами переводимого поэта, слияние с его индивидуальностью, отказ от самого себя. Седых, изучивший для работы над персидско-таджикской классикой язык подлинника, не ограничился ознакомлением с историей переводимой литературы, но стремился познать изобразительную иранскую культуру, условия бытования поэзии. Называя главным в художественном переводе передачу «тональности и сути» оригинала, Седых считал необходимым для себя преодолеть «гипноз подстрочника» при передаче лексического и образного материала переводимого стихотворения. Переводы Седых из Хайяма следует отнести к категории наиболее удачных — они поэтичны, звучание их энергично и музыкально, хайямовская мысль не теряет своей яркости. Один пример (ср. № 431):

Не бойся, друг, сегодняшних невзгод!
Не сомневайся, время их сотрет.
Минута есть, отдай ее веселью,
А что потом придет — пускай придет!

Сохранена и насмешливо-грустная интонация, столь характерная для Хайяма. Сравним дословный перевод рубаи:

Невзгод скоротечных не бойся,
Всего того, что непостоянно, не бойся.
Проведи в веселье данный миг, —
Не думай о прошедшем, грядущего не бойся.

Мы не остановились в этом кратком разборе на работах еще нескольких поэтов старшего поколения, выступавших в печати с небольшими циклами переводов из Омара Хайяма. Это — И. Сельвинский, перу которого принадлежат переводы Хайяма, вошедшие в книгу «Таджикская поэзия» (1949); Л. Пеньковский, переведший пятьдесят пять рубаи, — они были напечатаны в книге «Избранные стихотворные переводы» (1959) и в сборнике «Чанг» (1971); писатель Т. Зульфикаров, выступивший в журнале «Гулистан» (1962) с подборкой переводов из Хайяма в двадцать четверостиший; Н. Гребнев, пять переводов которого вошли в книгу «Истины. Изречения персидского и таджикского народов» (1968); известный переводчик Т. Спендиарова включила в книгу своих избранных работ (1979) четыре искусно выполненных перевода из Омара Хайяма.

Упомянем, для полноты нашего списка, что известный иранист К. Чайкин опубликовал свой перевод одного рубаи Хайяма в сборнике 1935 года (см.: Библиография, II, № 19); здесь же были помещены переводы пяти четверостиший, выполненные другим востоковедом — В. Тардовым.

В последние пятнадцать лет наблюдается рост интереса к творчеству Хайяма как среди переводчиков, так и среди читающей публики. Пробуют свои силы в переводе Омара Хайяма все новые и новые поэты, нередко радуя любителей поэзии удачными работами.

В журнале «Звезда Востока» (1970) выступили с совместной публикацией двадцати девяти рубаи А. Янов и Н. Леонтьев; переводы сделаны ими с узбекского, что не могло не привести к неизбежному удалению от подлинника. Леонтьев напечатал в журнале «Памир» (1978) под заголовком «Из моря мысли» подборку из 16-ти рубаи Хайяма.

В Иране, в журнале «Пайам-е навин» в 1974–1976 годах были напечатаны 10 русских переводов из Хайяма, подписанные фамилиями Забихиян и Казарян. Достаточно точно передающие основную мысль подлинника, эти переводы, однако, не поднимаются до уровня самостоятельного поэтического произведения.

Небезынтересным представляется опыт И. Налбандяна, опубликовавшего в журнале «Памир» в 1979 году переводы 21 четверостишия Хайяма с общим заглавием «Жизнь, я — твой…». Русские четверостишия наделены четким ритмом (все написаны пятистопным ямбом) и пословичной краткостью. Ниже приводим перевод Налбандяна (ср. № 315):

Сначала мы мальчишки-школяры,
Потом других таскаем за вихры.
А дунул ветер — вот и вся наука:
Мы лопнули как мыльные шары.

В оригинале:

Некоторое время мы в детстве ходили к учителям,
Некоторое время потом гордились своей ученостью.
Послушай конец повести, что сталось с нами:
Из праха появились — по ветру пронеслись.