Рубен – Ольга – Анна – Русудана

Затем Анна Борисовна училась в аспирантуре Института сравнительной истории литератур и языков Запада и Востока им. А. Н. Веселовского, просуществовавшего с 1919 по 1930 год, представила к печати рукопись под названием «Очерки по истории стиля древнерусской литературы», стала автором статей «О стиле “Слова о полку Игореве”», «К вопросу о пейзаже в древнерусской литературе» и «Слово Илариона Киевского в позднейшей литературной традиции», преподавала во 2-м рабочем университете городского совета профсоюзов, откуда была уволена по инвалидности и болезням.

В личном листке по учёту кадров Библиотеки Академии наук Никольская записала, что в 1927 году работала нештатным научным сотрудником Всеукраинской Академии наук в Киеве, в 1929–1931 гг. – преподавателем общеобразовательных школ Ленсовета, ассистентом кафедры древнерусской литературы Института истории искусств, преподавателем курсов Облпрофсовета и вечерней Совпартшколы Петроградского района. А в заявлении от 13 мая 1932 года о приёме на работу в БАН в графе о составе семьи Анна Борисовна записала лишь нетрудоспособную мать 57 лет, с которой она проживала в квартире 24 дома 20 по улице Восстания. В графе «знание языков» ею были указаны английский, итальянский, греческий, латынь, французский, немецкий и славянские языки, а в графе о научных работах – восемь статей по истории литературы и лингвистике.

В начале 1933 года Никольская получила повышение в должности до старшего библиотекаря рукописного отдела. Это была ответственная работа в помещении, куда без предварительного согласования не мог войти никто. Однако 3 августа 1933 года ей был объявлен строгий выговор с предупреждением, а 29 января 1934-го Анну Никольскую уволили, на чём записи в трудовой книжке заканчиваются.

В СПбФ АРАН имеется письмо, написанное Ольге Орбели не известной мне женщиной, подписавшейся инициалами Ал. П:

Новоспасская 5

Лесной

30 / III

Дорогая Ольга Владимировна,

Узнала я случайно о новой заботе Вашей племянницы Анны Борисовны и слышала от верного и осведомленного лица, что в таких случаях помогает А. Ф. Кони. Он, говорят, знает людей, от которых такие дела зависят. Пусть бы она сначала обратилась к нему (изложив дело) письменно, а затем он вероятно, попросит ее придти к нему и назначит день и час. Думают, что не напрасно будет его ходатайство…

Не трудитесь мне отвечать: мы обе заняты, особенно Вы, и понимаем друг друга.

Сердечные приветы.

Ал. П.

Однако юрист Анатолий Фёдорович Кони скончался в 1927 году и, следовательно, речь в данном письме шла о проблемах, возникших в жизни Анны Никольской ещё до этого времени.

Анна Борисовна была ученицей Владимира Николаевича Перетца (1870–1935), и её арест связывают с так называемым «делом славистов». По собственной же версии Никольской, она была арестована по доносу директора Библиотеки Академии наук Иннокентия Ивановича Яковкина (1881–1949), которого уличила в санкционированном свыше расхищении ценных книг из неучтённых фондов.

События тех лет были описаны ею в посмертно опубликованном в № 9 русскоязычного казахского журнала «Простор» за 1987 год рассказе «Иннокентий Васильевич», написанном от лица сотрудника библиотеки, краткие выдержки из которого я цитирую ниже: