Рубежники

– Неужели? – начала догадываться я.

– Да, дорогая, – кивнула Улыбка. – В тот день не только Светлая погибла. Еще четверо: отец Карата, родители Чары и идущая рядом, по-вашему, жена Конька. Набрела пригоршня на лежбище серебрумов, половина там и осталась. Теперь понимаешь, почему реакция острая?

– Понимаю, – выдохнула я.

Осиротели в один миг, потому и любое напоминание о том дне как каленым железом по ране.

– Ладно, не будем о грустном. – Голос наставницы разрушил вынужденную тишину. – Жизнь продолжается.

– Да-да, вы правы, – кивнула я, заставляя себя не думать о той, кого потеряла сама.

Но мамины слова, которые она часто повторяла даже в то страшное утро, услышала как наяву: «Не верь глазам, Лизонька, глаза обманывают. Правду может сказать только сердце».

А потом матери не стало, и мир, игравший всеми цветами радуги, вдруг вылинял и посерел. Я перестала видеть чудеса, в которые верила, и спустя годы начала считать, что ее сказки – это лишь яркие сны.

– Ты выбрала, чем мы сегодня будем заниматься? – повторила вопрос наставница.

– Да, – ответила я. – Меня интересует прежде всего сила видящей. О чуждых потом, да и о самих вершителях можно узнать и позже.

– Верный выбор, – заулыбалась видящая. – Для тебя сейчас это главное. – Она на миг задумалась, а потом заговорила: – Начну так же, как и всегда. И пусть тебе чуточку больше четырех лет, – прищурила глаза Улыбка.

Я нервно хохотнула.

– Задача видящих – обнаружить чуждого: увидеть самим или показать другим с помощью ведена. Вот только видим мы, Лизонька, не глазами. Глаза обманывают, правду может сказать только сердце. Раньше нас так и называли: видящие сердцем, да только с веками вторая часть отсеклась сама собой.

Глава семнадцатая

Я не верила своим ушам и уже не понимала того, о чем рассказывала наставница. Слова точь-в-точь, что говорила мама, мне пришлось услышать от той, кто никак не могла знать Елену Корде.

– Лиза! Лиза, ты меня слушаешь?

– Что? – подняла я глаза.

– Ты уверена, что готова заниматься? – В голосе наставницы сквозило беспокойство. – Может, отдохнешь?!

– Нет-нет, – замотала я головой. – Немного задумалась. – А потом решилась задать вопрос: – Скажите, а вы знали Елену Александровну Корде?

Видящая удивилась:

– Нет, Лизонька. Мне незнакома названная тобой женщина.

– Понятно, спасибо, – выдавила я улыбку. – Давайте продолжим.

Сама же решительно выпихивала из головы фантастические домыслы.

– Хорошо, – кивнула наставница. – Продолжим. Итак, в обычном состоянии, то есть с открытыми глазами, ты видишь настоящую личину чуждых всегда, как бы они ни прятались, ни скрывались. Это состояние называется «непроизвольное видение». Его нельзя отключить или как-то остановить. После Становления и обретения ведена это умение будет с тобой до конца.

Я против воли поморщилась. Плохо, что нет «выключателя». С той же Эльвиркой было бы гораздо проще общаться, не видя ее «особых черт лица».

– Соответственно второе – произвольное, – продолжала Улыбка. – Когда мы демонстрируем картинку остальным. Для этого необходимо закрыть глаза, но не просто так. Просто так члены пригоршни останутся слепыми. Необходимо заставить себя не хотеть видеть чуждого. Такое вот странное условие.

Я кивнула. Помню, Карат велел мне то же самое.

– Однако не все так просто, Лизонька. Произвольное видение нужно постоянно тренировать, доводить до автомата. Входить мгновенно и не выходить, даже если безумно страшно, если больно, если уверена, что можешь помочь как-то по-другому.

Слова наставницы звучали не особо радостно, а она сама как будто загрустила.

– По-другому не сможешь. Так уж получилось, что сила видящих не в физической мощи. Мы – самые слабые телом, но не духом. И к сожалению, первые кандидаты на уничтожение.

– Простите, но почему? – опешила я.

– Уничтожен видящий – считай, пригоршня на грани. Одно дело знать, как должен выглядеть чуждый, другое – по-настоящему видеть движения его тела. Так что без видящего перебьют остальных, как слепых котят. Скажи, вот скольких наших коллег ты видела за все время?

Я задумалась. Парень с вороном в одной из общих комнат, сама Улыбка, подростки разных возрастов в детской соте, еще парочка владельцев птиц… и, пожалуй, все. Негусто. Неужели во время Становления получается так мало видящих?

Сказав, получила ответ:

– Нет, Лиза. Число вершителей разных видов способностей одного года Становления примерно одинаково. Но уже года через три видящих становится меньше на треть, еще через пять – всего половина. После пятнадцати лет – процентов десять.

Я в ужасе посмотрела на наставницу. Та поняла мой взгляд правильно и поспешила успокоить:

– Ты, Лиза, сильная и имеешь все шансы дожить до Крайнего года. Только соблюдай правила и доверяй членам своей пригоршни. Доверие – одно из важнейших условий нашей работы.

Доверять?! Не знаю. Если кому я и могу доверять из пригоршни, то, пожалуй, Коньку. И то постольку-поскольку. Тюлень и Хорь – господа загадочные, мне почти незнакомые. Чаре – точно нет. Карату тоже. Больше никого и нет.

Высказывать эту мысль я не стала, задала следующий вопрос: