Рублевская Л.И. - Рыцари и Дамы Беларуси. Книга 2 - 2016

Есть и загадка: стихотворение датировано 27 октября, а Ходзько отметился 28 октября. Киселев предположил, что обращение к известному писателю могло быть специально внесено в стихотворение Вериго-Даревского позднее.

Игнат рано осиротел. Воспитывал его дед со стороны матери Матей Видмонт. Он был мастером гавенд — устных историй, помогающих коротать вечера у камина или печки. В повести «Домік майго дзядулі» Игнат впоследствии напишет про деда: «Яго патрыярхальныя цноты i простыя норавы могуць скласціся ў надзвычай цікавы вобраз». Дед со стороны отца Михаил Ходзько из усадьбы Девятня тоже считался умелым «гавэндарам». Другим человеком, оказавшим влияние на сироту, был его дядя Ян Ходзько, драматург и масон.

В десятилетнем возрасте Игнат был отдан на учебу в базилианскую школу в Барунах. Один из выпускников школы, поэт Эдвард Одынец, утверждал, что она готовила «самых добрасумленных i высокамаральных студэнтаў». Сырокомля, тоже учившийся у базилиан, хотя и не в Барунах, писал: «Нашых дзядоў сцябалі старыя езуіты, нашых бацькоў секлі айцы піяры, а мы паспыталі базыльянскія розгі. Але няхай за гэтыя розгі ўшануюць ix нябёсы. Так здорава яны лупцавалі, калі было за што, але i кахалі яны дзяцей сардэчна i шчыра, старанна настаўлялі ix у навуцы i веры i строга пільнавалі мараль — шмат каго дала нашаму краю ix уважлівая апека».

Игнат Ходзько увековечил школьные годы в рассказе «Баруны». Жили ученики в домах мещан возле рынка. В 6:30 утра они должны были присутствовать на службе в храме. В классе назначался «император» — ученик, к которому сходились мнения об успеваемости сотоварищей от «аудиторов» — наиболее способных учеников. Император подавал доклад учителю. Ходзько вспоминал, что жизнь в Барунах была не слишком веселой. «У царкве гімны i песні, паўтараемыя гучным хорам, мілыя сэрцу i вуху студента, <...> у школе штодзённы плач i архіплач кожную суботу» — по субботам подводились «итоги» с помощью розг. Изображение снопа на школьной хоругви школяры объясняли таким слоганом: «Вучыся, асёл, добра — будзеш мець хлеб».

В 1810 году юный Ходзько попадает в Виленский университет, с подачи дяди становится масоном Минской ложи. А главное — пробует писать. И вскоре входит в виленское литературное общество шубровцев, то бишь «бездельников». Это было полушуточное молодежное товарищество, члены которого, однако, ставили вполне серьезные цели: просвещение народа, свобода личности, борьба против пьянства и тунеядства. Кстати, среди шубровцев оказались даже известные нам Фаддей Булгарин и Александр Греч. Ходзько имел там прозвища «рыфмаплёт» и «Виршайтес» — по имени литовского божества.

Потихоньку Игнат освободился от канонов классицизма, проникся идеями романтиков: сказались слышанные от дедов гавенды... Хотя сам Ходзько на портретах не очень-то похож на романтика: простоватое, нервное, немного угрюмое лицо, небрежная прическа.

Первая повесть «Подданный» вызвала похвалу Адама Мицкевича. А «Записки квестора» из цикла «Литвинские образы» определили появление нового жанра — гавенд в литературной обработке. «Записки» — это стилизованные под XVIII век мемуары бывшего маршалка полоцкого воеводы. В «Варшавском иллюстрированном еженедельнике» утверждалось, что их герой Михаил Лавринович — реальный персонаж, друг деда Игната Ходзько.

Ходзьки не были в стороне от бурь эпохи. Дядя Игната Ян в 1826 году арестовывался по делу филоматов, а в 1830-м за участие в восстании был сослан на Урал. Двоюродный брат Михаил, инсургент, уехал в эмиграцию. О репрессиях в отношении Игната неизвестно. Он женился на Людвике Мацкевич, поступил на службу — управлял радзивилловскими имениями, был назначен почетным попечителем училищ. Кстати, в альбом Людвики Адам Мицкевич за несколько дней до ссылки в Россию в 1824 году записал стихотворение «Незнаёмай, далёкай, незнаёмы, далёкі...»

Из статьи в варшавском «Иллюстрированном еженедельнике» за 2 мая 1860 года, посвященной Игнату Ходзько, мы узнаем, что в тридцатилетнем возрасте он «осел» в имении, Бог наградил его дочкой, и, «спокойный и счастливый», со свободными мыслями, он посвятил себя творчеству.

Польские критики выискивали в произведениях Ходзько лояльность к российским властям. Особенно усилились нападки после того, как писатель принял участие в создании верноподданического «Альбома», подаренного российскому царю Александру II во время его визита в Вильно в 1858 году. Кроме того, Ходзько выставляли угнетателем-крепостником. Сырокомля, защищая приятеля, утверждал, что «довад даверу да яго народа — абранне ў 1861 годзе міравым пасярэднікам у Свянцянскім павеце».