Руда. Возвращение. Скрижали о Четырех

– Да ладно! – отмахнулся Истерро, с сожалением вытаскивая вкусную ложку и потягиваясь. – Не так уж часто Лик Рудознатца баловал вас, грешных, указами. Так, молился во спасение душ. И все же я вам искренне завидую, советник. Впитывать совершенное безумие Аргоссы, пить из ее бесценных источников! Почему мы лишены этого блаженства?!

Эрей многозначительно хмыкнул и не стал в сотый раз поднимать вопросы прошлых дней. Поразмыслив, он сказал другое:

– Кто вам мешает, Истерро? Вы маг от рождения. Стена Аргоссы вряд ли вас остановит.

– Вы что, – от изумления Истерро вскочил, не доиграв смертельного недуга, – хотите сказать, что если я вдруг подойду к Стене, она меня не ударит, не откинет во внешний мир, оставит в реальности и даже пропустит?

– Вам проще, – заверил Эрей. – Вам, светлым, все дается проще. Быть магом вам не стоит ровным счетом ничего.

– Да, – чуть помедлив, согласился монах. – Нам достаточно родиться и захотеть развить способности во благо мира.

Эрей вздохнул:

– Нам нужно отречься от всего, что дорого. И умереть.

– Дед, я не знаю, что делать, как быть, помоги мне, дед!

Шарно Э’Вьерр, славный рыцарь, пал на колени у кресла старого Браганта, зарылся лицом, мокрым от слез, в ладони деда, не стыдясь слабости и не пытаясь ее скрыть:

– Что мне делать, дед? Моя жена умерла, мой сын отрекся от меня, что-то растет во мне, страшное, черное, я слаб перед этой Тенью, в человеческих ли силах одолеть ее?

– Ты не человек, – вздохнул старый Э’Вьерр, – ты уж прости.

– Я знаю, дед. Монахи просветили.

Брагант промолчал, дрожащими пальцами ероша волосы внука.

– Когда-то ты спас мне жизнь, – прошептал Шарно, устало садясь на пол подле кресла. – Лучше б убил. Ты думал о себе, о продолжении рода, об одинокой старости. Почему ты не подумал обо мне?

– Мой мальчик, я…

– Почему я не умер вместе с родителями?

Брагант в гневе притопнул, забыв о гнущем тело ревматизме:

– Я воспитал тебя один, поднял на ноги, победил, да, победил одолевавшую тебя Тень, сделал рыцарем, гордостью королевства, ты одержал достаточно побед, чтоб ныть и скулить тут безродным щенком! Встать!

Шарно вприщур посмотрел на деда, но подчинился.

– Не важно, что ты отныне знаешь, мой милый! Не важно, что думают о тебе другие. То, и только то имеет значение, что ты стоишь на самом деле. Узнай себе цену, мальчик, и если она невысока, не жалуйся на глупую судьбу. За все, случившееся с тобой, ответ – только твой.

– Да, дед, – рыкнул, вскинув голову, Шарно.

– Что ты хочешь, внук?

– Умереть человеком.

Брагант помолчал, потом улыбнулся:

– Ты всегда выбирал не дела, а деяния, мальчик. Ты слишком нечеловек.

– Спрошу еще раз: что мне делать?

– Выбрать достойный путь. Хочешь свести счеты с жизнью, внук? Перейди Границу Аргоссы! Если ты неугоден, Стена убьет. Сначала Тень, потом человека. Если же ты пройдешь…Ты все равно умрешь человеком, внук. Человеком. И станешь Сильнее.