Руги и русы

Адам Бременский и Гельмольд из Босау повествуют о двух ободритских князьях, Мстивое и Мечидраге, которые жили в конце X – начале XI века.

Рассказ хронистов сумбурен и во многом сомнителен. Начнем с того, что князей двое. Почему? А.Ф. Гильфердинг предполагает, что Мечидраг правил ваграми, а Мстивой – ободритами; может быть, перед нами двоевластие вроде власти консулов в Древнем Риме или правления жреца и князя на острове Рюген? На самом деле всё может быть проще. Мстивой и Мечидраг – это отец и сын. Возможно, это лица, идентичные тем, что упомянуты в третьей главе, в рассказе о восстании «полабов» против немцев. Но возможно и другое: перед нами разные люди с аналогичными именами. Первого и второго Мстивоя разделяет двадцатилетие, но славянский князь живет и действует как энергичный юноша.

И в первом и во втором случае Мстивой считался склонным к компромиссу с Западом, Мечидраг – последовательным язычником. Следовательно, их правление – это результат сговора двух частей общины ободритов, умеренной и антинемецкой.

Судя по данным хроник, Мстивой II и Мечидраг II оказываются в зависимости от немцев, хотя только что мы видели (следуя рассказу Титмара), как «полабы» освободились от немецкого ига. Кто же ошибается? Титмар, сочинявший свою «Хронику» в XI веке, или более поздние авторы Адам и Гельмольд? Логика подсказывает, что последние. В данном случае верить им нельзя, поздние хронисты выдают желаемое за действительное, чтобы показать, насколько прочным и древним было немецкое иго в славянской земле. Но дыма без огня не бывает. Потерпев поражение в войне с «полабами», немцы, как обычно, попытались перетянуть на свою сторону их элиту.

История Мстивоя и Мечидрага – начало этого процесса, и не самое удачное для немцев. Но вскоре попытки повторятся и принесут плоды.

* * *

Похоже, Мстивой II был не данником, а союзником Тевтонии-Германии. Это логически вытекает из сообщений Тимара и Кведлинбургских анналов, которые свидетельствуют, что славяне освободились от ига немцев.

Саксонский герцог Бернгард Биллунг принялся «ухаживать» за Мстивоем, тот принял христианство, приезжал к Биллунгу погостить и познакомился с его красивой племянницей, после чего попросил у дяди ее руки.

Бернгард согласился на брак, но при условии, что Мстивой приведет своих людей под знамена императора для очередного похода в Италию. Мы бы назвали такой поход «статусным», если к политике средневековых германских монархов позволительно применить столь современное выражение. Свадьба должна была состояться по окончании похода.

В 1001 году Мстивой привел 1000 ободритов, которые действительно отправились вместе с немцами в итальянский поход. Практически все воины погибли в схватках или от болезней. Италия оказалась для славян еще более чужой, чем для коренных подданных германского короля. Мстивой, однако, уцелел и вернулся на родину; вероятно, общинники были крайне недовольны его пресмыкательством перед немцами и гибелью сородичей в Италии.

Мстивой начал требовать обещанной награды – руки племянницы саксонского герцога. Однако один из пограничных маркграфов прилюдно стал отговаривать Бернгарда, заявив, что не следует благородную девицу отдавать собаке. Это иллюстрирует подлинное отношение немецкой аристократии к славянам: благородные рыцари считали последних животными.

Герцог стал колебаться, Мстивой удалился в негодовании. Бернгард Биллунг одумался и прислал сказать, что согласен на брак, но гордый и злопамятный Мстивой отвечал:

– Знатную родственницу такого великого господина следует выдать за человека знатнейшего, а не за собаку. Итак, вы считаете нас не людьми, а собаками; но хорошая собака кусается.

Этот дерзкий ответ примирил князя с ободритской общиной. У простолюдинов были ровно такие же настроения, а романтических порывов и галантных слов они не понимали, как не понимали и того, зачем князь погубил тысячу ободритов в Италии.