Рука Оберона

Чего же я все-таки хотел? Узнать правду, соответствовать происходящему действию, соответствовать самой жизни. Смешно? Наверное. Тем более, что, кажется, никому не удавалось достичь и того и другого. А коли так, то главное — приближение к истине, раз уж невозможно достичь ее, По-моему, и этого уже достаточно. Скажем так: если тебе удалось взмахнуть мечом не впустую, если тобой руководило стремление к истине и справедливости, то это и есть та высшая компенсация за бесплодные усилия, на какую только можно рассчитывать в этом мире. Я рассмеялся своим мыслям и проверил, по-прежнему ли свободно выходит из ножен мой клинок.

— Бранд утверждал, что Блейз набрал новую армию, — начал было я.

— Позже, — прервала Фиона. — Времени больше нет.

Она была права. Светящийся круг двигался на нас. Он приближался со скоростью большей, чем двигались мы. Казалось, что длина туннеля сама сокращалась. Свет лился в отверстие, которое мне казалось входом в пещеру.

— Отлично, — проговорил я.

Спустя несколько минут мы добрались до этого отверстия и прошли через него. Я зажмурился, когда мы вышли. Слева от меня было море, казалось, слившееся с небом того же цвета. Золотое солнце, висевшее в нем, выпускало во всех направлениях блестящие лучи. Позади меня не было теперь ничего, кроме скалы. Наш проход в этом месте исчез без следа. Внизу, не слишком далеко, передо мной лежал первичный Лабиринт. Какая-то фигура преодолевала вторую из его внешних дуг, настолько сосредоточив внимание на своих усилиях, что явно не замечала нашего присутствия. Красный блеск ударил мне в глаза, когда он повернулся. Камень висел теперь на его шее, как он висел раньше на моей, Эрика, отца. Конечно же это был Бранд. Я спешился, поднял глаза на Фиону, маленькую, глубоко расстроенную, и вложил в ее руку поводья Барабана.

— Есть у тебя какой-нибудь иной совет, чем отправиться вслед за ним? — прошептал я.

Она покачала головой. Тогда, повернувшись, я вытащил Грейсвандир и широким шагом двинулся вперед.

— Желаю удачи, — тихо прошептала она.

Идя к Лабиринту, я увидел длинную цепь, ведущую из входа в пещеру к неподвижному теперь грифону. Голова Винсера лежала на земле в нескольких шагах от тела. Из шеи текла на камень красная кровь. Приблизившись к началу Лабиринта, я проделал быстрый расчет. Бранд уже совершил несколько поворотов вокруг главной спирали узора. Он углубился в нее приблизительно на два с половиной витка. Если бы нас разделял только один виток, я мог бы дотянуться до него своим мечом, достигнув параллельной позиции. Однако чем дальше проникаешь в узор, тем тяжелее становятся шаги. Следовательно, Бранд передвигался с постоянно уменьшающейся скоростью, так что догнать его нетрудно. Впрочем, не было нужды догонять его. Нужно было просто набрать полтора витка и занять позицию напротив его позиции. Я поставил ногу на Лабиринт и двинулся со всей быстротой, на какую оказался способен. Мои ступни начали окружать голубые искры, когда я пронесся через первый вираж вопреки возрастающему сопротивлению. Искры быстро поднимались. Волосы мои взлетели, когда я наткнулся на первую Вуаль. Я проталкивался вопреки давлению Вуали, гадая, заметил ли меня Бранд. Сам же я не в состоянии был отвлечься ни на секунду, чтобы глянуть на него. Сопротивление нарастало. Я миновал Вуаль и снова стал двигаться вперед с большой скоростью. Вот тогда-то я и взглянул на Бранда. Он только-только выходил из ужасной второй Вуали. Голубые искры достигали его пояса. На лице у него была улыбка решимости и торжества, когда он высвободился и сделал шаг вперед. В этот момент он заметил меня. Усмешка исчезла, и он заколебался. Это было очко в мою пользу. В Лабиринте никогда не надо останавливаться. Если остановишься, то сдвинуться снова будет ужасно трудно.

— Ты явился слишком поздно! — крикнул Бранд.

Я ему не ответил. Я просто продолжал идти. Голубые огни падали с узора Лабиринта на клинок Грейсвандир.

— Тебе не пройти через черный участок, — крикнул он.