Рука в перчатке

– Но я не видел. И вы не хуже меня знаете, что сейчас не способны ни трезво мыслить, ни трезво интерпретировать сказанное другими. Если бы я хотел на вас надавить, то выразился бы гораздо сильнее. Я уже видел людей, находящихся в отчаянии, и некоторые из них были такими же симпатичными, как вы. Вы заявили, что никому не рассказывали о козодое. Быть может, потому, что не было никакого козодоя? Вчера вы сидели, пытаясь разработать план действий, и не исключено, что вы просто придумали хохму с козодоем. На мой взгляд, могли бы придумать что-нибудь и получше. Слишком уж фантастично…

Джин вспыхнула:

– Но я… я никогда не стала бы лгать!

– Нет? Не стали бы? Вы утверждаете, что никогда не стали бы лгать, даже если бы тем самым могли спасти Гая Кэрью от электрического стула?

– В этом не было нужды…

– Так да или нет?

Джин посмотрела инспектору прямо в глаза:

– Да, стала бы. Конечно. Тем не менее я не стала бы лгать, если бы моя ложь задела интересы кого-то другого. Никогда. Я имею в виду Лео Кранца.

– Кто бы сомневался. Ну, не знаю. Может, я чересчур старый и толстокожий. Может, вам попытать счастья с Андерсоном в Уайт-Плейнсе? Чем черт не шутит! Попробуйте. Он вас наверняка примет. На самом деле он собирался вас вызвать. Странно, что он до сих пор этого не сделал. Впрочем, если вам нужен неофициальный совет, попробуйте начать с адвоката Кэрью. Сэм Орлик сумеет обернуть в свою пользу даже крик козодоя. – Кремер бросил взгляд на часы. – А теперь прошу прощения… у меня встреча…

– Но я не закончила. – Вид у Джин был самый решительный. – Есть кое-что еще… И вы не сможете обвинить меня в слишком богатом воображении или откровенной лжи. Потому что это факт. Я знаю, где была куртка начиная с утра убийства и кончая тем самым днем, когда Гай обнаружил ее у себя в комнате и отдал мне.

– Неужели? И где же?

Джин повернулась к индейцу:

– Вильсон, скажите ему. Расскажите ему о куртке.

Индеец зашевелился и снова застыл, как изваяние, после чего проскрежетал:

– Я. Я имею куртку.

Инспектор перевел глаза на индейца:

– Ну и где ж она?

Джин, не выдержав, вмешалась в разговор:

– Он хочет сказать, что куртка была у него.

Вильсон невозмутимо подтвердил:

– Я и говорю, что имею куртку. Мои слова не годятся? – Он презрительно фыркнул. – Я имею куртку много дней. Когда в то утро жизнь возвращается ко мне, я смотрю по сторонам, я вижу куртку на траве у изгороди. Я вижу дверь гробницы открыта и нахожу мужчину Цианины мертвым. Мне не нравится куртка на траве, слишком много людей кругом, я прячу куртку. Потом я иду говорить сыну Цианины, что я нахожу в гробнице. Проходит много дней, пятнадцать дней, у меня словно молния в голове: ну да, конечно, я знаю о куртке. Куртка принадлежит сыну Цианины. Конечно. Проклятый дурак. Я беру куртку из тайного места и кладу на стул в его комнате. Конечно. Хорошо, что помню.

– Теперь понимаю, – сказал Кремер, задумчиво оттянув пальцами нижнюю губу, и замолчал.

Инспектор с негодованием посмотрел на морщинистое старое лицо индейца, и на лбу Кремера залегли не менее глубокие морщины. Наконец инспектор, по-прежнему не отводя взгляда от старика, нажал на кнопку звонка на столе. Дверь открылась, в кабинете появился сержант Берк.

– Похоже, я немного задержусь. Передай Макконнеллу, чтобы брал тех двоих, естественно по отдельности, и приступал к допросу. Пусть начнет с Пинки Фрика. Я присоединюсь, как только смогу.

– Хорошо, сэр. Тут какой-то мужчина к вам просится. Его зовут Эмори Байсе. Он только что пришел.

– Подержи его… Хотя нет. Пусть войдет.

– С ним еще один человек. Не знаю, кто такой.

– Он может подождать. Пригласи Байсе.

– Хорошо, сэр.

Сержант вышел. Никто не проронил ни слова. Прошло не меньше минуты, прежде чем дверь снова открылась и появился Байсе. Он посмотрел на Джин, затем – на Вильсона, после чего бросил не слишком дружелюбный взгляд на Кремера:

– Доброе утро, инспектор.

– Доброе утро. Присаживайтесь.

Джин, не выдержав, выпалила:

– Инспектор Кремер утверждает, что я лгу насчет козодоя и того, что Кранц сегодня ночью явился ко мне домой якобы поговорить.

Сев на стул, Байсе выразительно поднял брови:

– За что боролись, на то и напоролись. Я вас предупреждал, чем все закончится.

Не дав Джин открыть рот, инспектор Кремер заявил:

– Мисс Фаррис преувеличивает. Хотя это мы уже проехали. – Он повернулся к индейцу. – А теперь ты. Ты знаешь, что я с тобой сделаю, если ты врешь.

Вильсон пожал плечами:

– Не вру. Много-много правды.

– Хорошо. Ты утверждаешь, что в то утро тебя связали по рукам и ногам. Ты высвободился, огляделся по сторонам и заметил на траве возле изгороди куртку. После того как ты вошел в гробницу и увидел труп, то не сразу пошел в дом, чтобы сообщить о случившемся Гаю Кэрью, а сперва спрятал куртку. Так? – (Индеец издал гортанный звук.) – Затем, спустя пятнадцать дней, ты достал куртку из тайного места, отнес в комнату Гая Кэрью в его отсутствие и оставил там. Я ничего не путаю? – (И снова гортанный звук.) – Откуда ты можешь точно знать, что прошло ровно пятнадцать дней?

За индейца ответил Байсе: