Рука в перчатке

Ты усадил ее в большое кожаное кресло в углу кабинета, а сам сел напротив. Оказывается, она была хорошо осведомлена о тебе: знала год твоего переезда в Нью-Йорк, дату твоего бракосочетания с Эрмой и даже то, что у тебя нет детей. Она вкратце рассказала о том, как жила все эти годы. В Кливленде мистер Дэвис семь лет подвизался на ниве юриспруденции, впрочем без особого успеха, а затем перевез семью в Чикаго. Там дела пошли еще хуже, семья с трудом сводила концы с концами, а когда однажды зимой он подхватил пневмонию и умер, вдова и маленький сын получили более чем скромную страховку. Миссис Дэвис удалось устроиться учительницей в одну из государственных школ Чикаго, где она и работала до сих пор. Ей как-то удавалось кормить и одевать сына до окончания школы, он даже смог поступить в Чикагский университет. В Нью-Йорк она приехала ненадолго. Как оказалось, специально, чтобы повидаться с тобой.

– На самом деле я пришла к тебе из-за Пола. Он окончил университет два года назад, сейчас ему двадцать четыре. Пол – хороший мальчик, и я подумала, ты сумеешь ему помочь.

– А где он сейчас?

– В Нью-Йорке. Время от времени Пол берется за какую-нибудь работу, но его мечта – стать скульптором. Он учился на скульптора в Чикаго и даже получил приз, а сейчас он так много над этим трудится, что не может растрачивать себя на что-то другое. Больше всего ему хочется на два-три года уехать за границу.

Ты задумался.

– Если у него есть настоящий талант, ему определенно следует помочь, – рассудительно заметил ты. – Я могу поговорить о нем с Диком… мистером Карром.

– Я надеялась, ты сделаешь это сам. Видишь ли, на самом деле ты его биологический отец. – Увидев твой изумленный взгляд, миссис Дэвис продолжила: – Я не собиралась тебе говорить. Хотя почему бы и нет? Джим умер, и мне нечего стыдиться. Сын родился спустя несколько месяцев после нашего переезда в Кливленд. Именно поэтому мы тогда и уехали…

– Но откуда вам… это ведь… не понимаю, откуда вы можете знать… – запинаясь промямлил ты.

– Я абсолютно уверена.

– А как он выглядит?

– Он, собственно, ни на кого не похож, – улыбнулась она. – Тебе придется поверить мне на слово. Забавно, но я как-то не сообразила, что ты можешь усомниться.

– Что ж… – Ты встал, подошел к окну и оглядел улицу. – Он, конечно, не в курсе?

– Боже мой, естественно, нет! Ему незачем об этом знать.

– Совершенно незачем, – заверил ты миссис Дэвис. – Дурацкий вопрос. Само собой, он не должен ничего знать. Что касается помощи… да-да, конечно. Я бы хотел… – Ты замялся. – Я бы хотел с ним встретиться.

Она легко согласилась. Два дня спустя ты встретился с Полом в вестибюле твоего клуба. Ты сразу его узнал и, поспешив навстречу, протянул руку:

– Мистер Дэвис? Я мистер Сидни.

Уже позже, сидя за столом перед тарелкой с супом, ты сумел его внимательно рассмотреть. Он был довольно бедно одет; его руки, большие, сильные, не слишком чистые, высовывались из рукавов куцего пиджака. Темные волосы, темные глаза. Тебе показалось, что он немного похож на тебя, особенно телосложением.

– Твоя мама сказала, ты хочешь учиться за границей, – заметил ты.

– Да, сэр. Очень хотелось бы. Это для меня жизненно важно.

– Неужели учителя там лучше, чем в Нью-Йорке?

Он объяснил, что дело не в квалификации учителей, а скорее в стимулах, атмосфере, традициях, возможности увидеть работы великих мастеров. Его речь была вполне разумной и естественной.

– Полагаю, – заметил ты, – там вполне можно прожить на три тысячи в год.

– На гораздо меньшую сумму. Я бы сказал, двух тысяч будет более чем достаточно. Итого сорок долларов в неделю, – поспешно отозвался он и смущенно добавил: – Конечно, если действительно имеется хотя бы минимальный шанс, что вы мне поможете, вам наверняка было бы интересно узнать, заслуживаю ли я вашей поддержки. У меня не слишком много работ, несколько скульптур и одна-две скульптурные группы, но вы можете как-нибудь приехать ко мне и оценить их…

Студия оказалась скорее маленькой комнатой с альковом на верхнем этаже старого дома, расположенного на одной из темных улиц к западу от Седьмой авеню, ниже Четырнадцатой улицы. Очевидно, Пол тут и работал, и спал, и, вероятно, ел. Везде стояли глиняные и гипсовые скульптуры. Ты увидел даже две мраморные композиции, одна изображала рабочего, поднимавшего балку. Скульптура казалась большой и впечатляющей.

– Я почти два года работал над этим, – сказал Пол, – но все сделал неправильно. Вот, посмотрите.

Ты внимательно слушал и время от времени кивал. Пол закончил объяснять, и тем не менее скульптура по-прежнему казалась тебе большой и впечатляющей. Он вытащил несколько портфолио.

– Кстати, – спохватился он, – совсем забыл. Вот письмо от моей мамы.

Ты открыл письмо и начал читать. Миссис Дэвис благодарила тебя и писала, что теперь ей не нужно беспокоиться о сыне, после чего попрощалась.

Ты удивленно посмотрел на него:

– А где она? Она ведь не уехала?