Руки Орлака

«Выходит, это снимки моей сестры так взбудоражили мсье Марея? – обеспокоенно подумала мадам де Праз. – Ну да, он выглядел как человек, который силится вспомнить, где и когда он видел женщину с фотографий, но ему это никак не удается».

При других обстоятельствах такое предположение – ибо в принципе это было всего лишь предположение – не вывело бы мадам де Праз из равновесия, но, уже зная о том, что Марей страдает раздвоением личности, графиня, крайне заинтригованная, загорелась острым желанием докопаться до сути, распутать этот таинственный клубок и потому испытала глубочайшее удовлетворение, когда в гостиную вошел ее сын.

– Знаешь, что он тут разглядывал? – сказала она ему. – Фотографии твоей тетушки Жанны!

Лионель резко остановился и устремил на мать пронизывающий взгляд.

– Нужно все обсудить, упорядочить факты, – продолжала графиня. – Расскажи мне в мельчайших подробностях, что конкретно вы с Обри видели ночью.

Лионель последовательно изложил свои впечатления и добавил:

– В нашей библиотеке маловато книг по психиатрии, но я нашел несколько трудов, которые просветили меня насчет того, что такое «раздвоение личности». Бывает, что человек словно бы раздваивается, поочередно представляет собой два совершенно разных существа, подчас противоположных, которые не знают друг друга и никак не связаны между собой. Случается, второй субъект изредка вмешивается в жизнь первого; появляется периодически, в определенные дни и часы, и точно так же исчезает. Вторая личность может возникать лишь на несколько секунд или, наоборот, получить огромное влияние, захватить четверть, даже половину жизни первой… Еще в книгах приводятся случаи, когда вторая личность в конечном счете полностью убивает первую, и, таким образом, человек, находящийся в этом втором своем состоянии, постепенно становится новым индивидом, душа которого ничуть не похожа на душу первоначальной личности.

– Ты не сообщил мне ничего нового. Я и сама читала историю банкира Уильямса, а потом еще видела и спектакль по пьесе Линдау «Прокурор Галлерс». Банкир сделался абсолютно другим человеком, а прокурор, придуманный Линдау на основе научных исследований, днем судил преступников, а по ночам сам становился вором.

– Да-да, все верно. Тэн, Азам, Дюфэй, Рибо в этом сходятся по всем пунктам. Если будет желание, я и вам принесу почитать их работы или статьи: в них десятки примеров раздвоенного сознания, аналогичного клиническим случаям Уильямса и Галлерса. Психиатры обозначают их термином «болезнь личности».

Мадам де Праз на несколько мгновений задумалась.

– Так ты говоришь, обе эти личности не знают друг друга? Их память разобщена? То есть воспоминания человека номер один и номер два совершенно не схожи?

– Не совсем, маман. Некоторые ученые подозревают, что между той и другой памятью все же может существовать определенная связь – отсюда и смутные воспоминания, предположения…

– Вот как!.. – пробормотала графиня, бросив быстрый взгляд на альбом, но уже в следующий миг помрачнела. – Все это очень интересно, заманчиво, но пока что лишь из области гипотез. Ты видел, как Жан Марей вышел из дому и вернулся в образе ночного бродяги. Прекрасно. Но это еще не доказывает, что здесь речь идет о раздвоении личности. Возможно, он просто переоделся и отправился на прогулку – дурачился, образно выражаясь.

– Но с какой целью? В любом случае такое поведение представляется мне крайне подозрительным… Да и вообще, откиньте эту вашу мысль, маман. Если бы вы воочию видели его походку и особенно лицо, то и сами не сомневались бы в том, что никакое это было не переодевание: подобную трансформацию можно объяснить разве что неким ужасным патологическим феноменом.

– Хорошо. Но тогда, выходит, вы совершенно случайно присутствовали при некоем исключительном явлении, которое, быть может, больше и не повторится, а если и повторится, то когда именно?

– Да, в этом-то и вопрос! Впрочем, вскоре мы всё узнаем, ибо, как вы понимаете, теперь бы будем самым тщательным образом наблюдать за Мареем каждую ночь.

Мадам де Праз снова погрузилась в раздумья.

– Болезнь… – задумчиво произнесла она. – Душевная болезнь. Но знаешь ли, этого явно мало для того, чтобы Жильберта отвернулась от своего жениха. Она девушка добрая, сострадательная, начнет жалеть его, заботиться о нем, попытается излечить…

– Да хватит уже! Все зависит от того, как все изобразить. За вора или – как знать? – за убийцу замуж не выходят… Если вор или убийца действует под влиянием некоего душевного расстройства, его не в тюрьму бросают, а помещают в клинику. За сумасшедшего замуж никак не выйдешь! Да, его можно любить, заботиться о нем, но супружеские узы исключены.