Руки Орлака

Теперь они перенеслись на чету Крепен, отсутствие которых казалось сомнительным и требовало подтверждения. Но выяснилось, что день они провели именно так, как и говорили. Куэнтр, уверенный в их невиновности, отправился в Бар-ле-Дюк, удостоверился в том, что они действительно были у сестры Эрманс, и воспользовался этой поездкой, чтобы ознакомиться в почтовом отделении с оригиналом ложной телеграммы, побудившей их совершить это путешествие: «Сестре совсем плохо. Непременно ждем вас завтра. Эжен».

Переданный в окошечко накануне преступления, с указанным назначением: «Париж», этот текст был подписан именем вымышленного отправителя: «Дюбуа». Текст был напечатан на машинке.

Куэнтр, как известно, ничего не забывал. Он вытащил из бумажника открытку, полученную мсье Эдуаром Орлаком по пневматической почте утром в день его смерти, и, сравнив два послания, без труда определил, что текст телеграммы и открытки был напечатан на одной и той же машинке.

Как он и подозревал, телеграмма и спиритический совет исходили от одного и того же неизвестного. Один и тот же человек, вместе с соучастником или без него, устроил отъезд Крепенов и повелел мсье Орлаку вызвать душу покойного Вассёра.

Забрав с собой эту улику, пока что лишь косвенную, инспектор вернулся в Париж и окончательно снял подозрение с Крепенов. К тому же мсье Эдуар Орлак ничего им не оставил; его смерть лишила их благодетеля, и нужно было положить конец звучавшим в адрес слуг обвинениям в том, что они могли быть причастны к убийству человека, которому были всем обязаны.

Как и Буркрен, Куэнтр оставлял без внимания все следы, уводившие в сторону от медиумического сообщества. Преступления, по их глубокому убеждению, были совершены медиумами или же одним медиумом. Ни тот ни другой не желали от этого отступать; и инспектор активно разыскивал тех, кто, тесно или не очень, недавно или когда-то в прошлом, сотрудничал со спиритами с улицы Асса.

– Видите ли, – сказал он мне как-то, – убийца так хорошо замаскировал свое преступление, что именно этим и выдал свою «профессию». Все было проделано слишком уж хитроумно, а главное – слишком уж невероятно. За счет необычайной сноровки он хотел ввести нас в заблуждение, подкидывая ложные идеи, дурача нас при помощи разных уловок, и, будучи весьма ловким по профессии, искусно симулировал неловкость…

– Но, – возразил я, – допустите на секунду, что виновный – вовсе не медиум и не придерживается вашего хода мыслей; в таком случае его хитрость состоит в том, чтобы замаскировать свои преступления под преступления медиума и тем самым заставить вас двигаться в ложном направлении…

– Нет! Психология убийцы указывает на некоего медиума. Так хорошо знать мир оккультизма может только лишь оккультист. Из этого, осмелюсь сказать, мы и должны исходить. Это четко и ясно. Этот субъект – тертый калач; он искусный мастер, но именно его техническое совершенство и опытность его и выдают!

Я согласно кивнул.

– Я говорил о психологии, – продолжал Куэнтр. – Так вот, выбрав маскировку своих преступлений в гардеробе своей же профессии, сколь бы богатым он ни был, убийца допустил психологическую ошибку. Не всегда получается продумать все до конца.

– Однако же медиумы – и я сейчас имею в виду медиумов-мистификаторов, – по определению, первоклассные психологи, не так ли?

– Черт возьми! Они надувают своих меценатов не менее виртуозно, чем мсье Стефен Орлак когда-то играл на рояле! Но рояли бывают разные – как и умы. Не следует путать мозг какого-нибудь Аполлония Эндора с мозгом какого-нибудь Куэнтра. Первый только того и просит, чтобы кто-нибудь его одурачил, второй же постоянно пытается что-то уловить, подметить, раскрыть. Люди нервные и впечатлительные, доверчивые или чудаковатые, жадные до новых открытий или склонные к изучению эзотерической науки – все они являются желанной добычей для медиума, если этот медиум – мошенник! Но добычей слишком легкой: ловко заполучив такую, прохвост привыкает к малозатратным успехам, в результате чего оказывается не готов к более суровым сражениям!.. Давайте, мсье Бретёй, попробуйте обвести вокруг пальца одного и другого – говорю вам, это не одно и то же. И можете мне поверить: между спиритом и сыщиком разница все же имеется!..

Все это казалось вполне справедливым… И должен признать, в поступках инспектора Куэнтра было не меньше логики, чем в его речах.

Образно выражаясь, он прочесал частым гребнем весь особняк на улице Асса от подвала до чердака, но ничего не нашел – по крайней мере, если верить тому, что было им обнародовано. Ни отпечатков ног, ни следов кражи или взлома, ни каких-либо более-менее важных улик – короче, как говорится, полное фиаско. В какой-то мере его, похоже, заинтересовал лишь восстановленный список медиумов, бывавших в этом доме.