Рукопись Бэрсара

‑ Ага. Как в прошлом сезоне Ферана камушком пригрело ‑ так я.

‑ Нол, ‑ сказал Майх тихо, ‑ а ты понимаешь? Даже если без стука пройдем, все равно лет пять будешь под стеклышком.

Нол как‑то неприятно улыбнулся, даже голову набок наклонил, разглядывая.

‑ Сказал? Ну и заткнись! Я не Хок, чтобы один за столиком сидеть.

‑ Спасибо, Нол.

‑ Бог подаст! Как делаем?

‑ Так, чтобы не на вас подозрение.

‑ Значит, перестрелять нас, ‑ все с той же неприятной усмешкой сказал Нол. ‑ По‑другому не будет.

‑ Ну, это мы запросто, ‑ буднично отозвался Хэлан.

Все‑таки реакция восстановилась, лингер точно лег в ладонь, и по Нолу видать, что движения не засек. Правда, брать бы его уже на прыжке пришлось... могу не успеть. Расчетливо‑неторопливым, ленивым движением он повернул дуло вбок, выщелкнул капсулу на ладонь, протянул Нолу.

‑ Видал такое?

Тот взял осторожно, положил обратно.

‑ Догадываюсь.

‑ Ага. Полицейская капсула. От четырех до шести часов здорового сна. Потом даже голова не болит.

‑ А что шестеро, усек? Стоять не будем.

‑ Ничего, ‑ сказал Хэлан равнодушно. ‑ Управлюсь.

‑ Ну, он у тебя хвастун! ‑ сказал Нол Майху.

‑ Так все правда, Нол. Со мной управился.

Нол покосился недоверчиво, но спорить не стал. Спросил хмуро:

‑ Ладно, уложили. А потом?

‑ Ну, если бот на готовности... если один на ремонте, другой должен стоять в нулевой, так?

‑ Так.

‑ А как посудину ни холь...

‑ Найдется. Вон Ги скулил, что у восьмерки синхронизация не того. Можно. Только больно уж просто, Майх.

‑ Ничего, ‑ сказал Майх. ‑ Только так и выходит. Со временем туго. Завтра нас уже будут к ногтю брать.

‑ Успеем. Тут у нас камушки ожидаются ‑ орисский рой. Как раз повод панику поднять. Значит, с утра в семерку. Проверим, заправим под завязочку. Аккурат в середине вахты все в бункер залезем... схемы смотреть.

‑ Нол, а какой вычислитель?

‑ "Каэф". Нормальная машинка. У нас здесь навигация хитрая, считаем по расширенному.

Они еще кое‑что обсудили, и Нол стремительно встал.

‑ Ну, если все...

‑ Наверное, все.

Опять они с Майхом стояли друг против друга, и опять Хэлану показалось, что они сейчас обнимутся. Нет. Молча поглядели друг другу в глаза, потом Нол кивнул и так же молча ушел.

Они шли по зияющей черно‑белой равнине прямо в щербатую пасть горизонта. Только раз Хэлан поднял голову, чтобы взглянуть на корабли, и они ему показались очень большими. А может быть, очень маленькими. В этом бездарном мире просто не было масштабов: он словно пульсировал, то разбегаясь в бесконечность, то сдвигаясь в пятачок, и все, что было вокруг то вырастало, то падало вместе с ним.

Это было очень страшно, но Хэлан уже отключил страх. Запер его где‑то внутри, в самый надежный чуланчик. Надо идти и надо дойти. Надо.

Он шел, не поднимая глаз, методично рассчитывая каждое движение. Майх рядом... поможет. Нет! Он ‑ это он, а я ‑ это я, каждому свое, я своего не отдам. А сумею?

Хэлан знал, что сумеет. Уже поверил. Те двое засели в скафандровой. Неглупо, потому что дверь за спиной уже закрывалась, а наружная не откроется до конца сверки. Умно, но не очень, потому что у одного из скафандров оказалась двойная тень, и Майх отшвырнул меня за дверцу открытого шкафа. Сам он просто стал в простенок между двумя скафандрами, и они не могли в него попасть. Чтобы попасть, одному пришлось высунуть руку, но тут уж попал я. А потом я достал второго, и теперь мы идем, и надо дойти, все равно надо дойти, назад не повернешь.

...Железная дверь тяжело вылезала из стены, они ждали, согнувшись в переходе.

‑ Уверен? ‑ тихо спросил Майх.

Он усмехнулся. Уверен. Теперь уже ‑ да. Это не работа: уложить шестерых... какие б они ни были. Ты бы видел, Майх, каких я укладывал, сам потом поверить не мог, но когда это приходит, и руки думают быстрей головы... Знаешь, Майх, когда я брал Кровавого, их тоже было шестеро. Отборные парни, самый цвет, только я уже знал всякое их движение, и их пули не успевали за мной...

Это уже пришло, когда сдвинулась последняя дверь, и к ним обратилось шесть пар глаз. Они были очень разные эти парни и очень одинаковые, но если поймут...

‑ Ну что там? ‑ недовольно спросил Энх. Очень точно сыграл, и за это Хэлан уложил его первым. Вот тебе алиби.

Секунды растягивались; они еще провожали глазами оседающее тело, а лингер уже успел дважды дернуться в руке.

А с четвертым Хэлан оплошал. Не угадал, не выделил сразу, только, когда он исчез с прицела, и рука почуяла пустоту, понял: второй пилот. Все. Опоздал.

Он забыл о Майхе, а зря: черные молнии уже сшиблись на середине. Тот отлетел, и Хэлан все‑таки поймал свой миг, а потом еще и еще раз.

А потом секунды начали сжиматься; они стали совсем короткими, когда Хэлан с Майхом бежали по коридору; мелькали, катились, били фонтаном, пока накатывалась сзади дверь шлюза; складывались часы, года, века, пока открылась, наконец, наружная дверь. Увязая в стоячем времени, они вваливались в темную щель переходника.