Рукопись из Тибета

Спустя час небо прояснилось, сквозь пелену облаков пробились благодатные лучи, и природа засияла во всем своем блеске. По мере движения окружающий нас ландшафт менялся: серость скал и бледность мхов все больше замещались яркой зеленью с полевыми цветами, стало больше встречаться кустарников, изредка там и сям попадались деревья. Тропа меж тем тоже расширялась, что радовало. За очередным нагромождением циклопических валунов к ней примкнула еще одна со стороны запада. Настроение повышалось.

Чу! Впереди еле слышно мелодично звякнуло, а потом еще. Мы насторожились.

– Не иначе караван, – снял я с плеч мешок. – Этим нужно воспользоваться.

Когда минут через десять в поле зрения возник первый сопящий як с покачивающимся в седле погонщиком, мы сидели в позе лотоса и, обратив лица на восток, пели мантру. Я сопрано, а вождь басом. Получалось неплохо.

Звон колокольчиков стих, запахло коровой, а затем к нам подошли три человека. В малахаях на головах, коричневых халатах и мягких сапогах с загнутыми носами. Они молча встали в паре метрах от нас и с почтением стали внимать. Изредка перешептываясь.

Когда последние строки затихли в ущельях, мы провели ладонями по лицам, вроде как выходя из транса.

– Наше почтение, уважаемые ламы, – сказал на тибетском, низко поклонившись, старший (его спутники сделали то же самое).

– Мир вам, – глядя в никуда, ответил я. А Кайман величаво кивнул в ответ. С выражением отрешенности.

– Мы купцы из Кангмара, – продолжил, поглаживая седую бородку азиат. – Следуем по торговым делам. Не могли бы вы за нас помолиться?

– Хорошо, – опустил я веки. – Да будет так. И потянул из лежащего рядом мешка гитару. – Ой, не вечер, да не вечер, мне малым-мало спалось… – взял я первые аккорды.

– Мне малым-мало спалось! – басом подтянул Кайман.

– Ой, да во сне привиделось! – полетела над нагорьями старая казачья песня.

Слушатели, стянув шапки, внимали с заметным интересом. Такой молитвы они явно не слышали.

Закончив последний куплет, я благословил торгашей и махнул рукой:

– Можете ехать. И будет вам удача.

Те снова поклонились и, переваливаясь на кривых ногах, вернулись к своим якам, а чуть позже оттуда прибежал мальчик. Поставил перед нами джутовый мешок и зарысил назад. Караван, звякая цами, тронулся. Когда последнее животное, неспешно переступая копытами, скрылось за поворотом скалы, мы с Кайманом переглянулись, прыснув смехом.

– Вот и первое подаяние, – благонравно изрек я. – А ну-ка, что там. – Подтянул рукою мешок.

Внутри была жареная баранья нога, круг пастушьего сыра, а также несколько ячменных лепешек.

– Недурно, – облизнулся вождь, после чего мы славно подкрепились на свежем воздухе. Затем перекурили и двинулись вперед. В блестящее марево. Чего-чего, а света в этой стране хватало.

Глава 7 От Кангмара до Лхасы

До селения в этот день мы так и не добрались. Заночевали в открытом поле.

Около полудня вышли на окраину Кангмара, оказавшегося почти городом. Десятки каменных домов с плоскими крышами, узкие кривые улочки, по которым гремели арбы и повозки, буддийский храм на площади, а за ним караван-сарай, почта и обширный базар, откуда доносился рев ослов и человеческое многоголосье. Естественно, мы направили свои стопы в храм. К братьям по вере. Там было несколько молящихся, просящих ниспослать им благодать у статуи задумчиво сидящего на возвышении Будды, юный послушник, снимавший нагар с горящих плошек и свечей, а также сидевший у бронзового треножника на вытертом ковре старый, с пергаментным лицом лама. – Мир тебе, уважаемый кущо-ла, – поприветствовали мы его, а он, подняв голову, нас.

– Чем могу помочь? – прошамкал лама, близоруко щурясь выцветшими глазами.

– Мы странствующие монахи, – поклонился я. – Идем издалека, ищем приют на ночь.

– Следуйте за мной, – чуть подумал старик, после чего с кряхтеньем встал и направился к узкой двери сбоку. Мы пошагали за ним с выражением смирения на лицах.

За дверью оказался небольшой, мощеный плитами двор, окруженный толстой каменной стеною, с колодцем в центре и несколькими нишами в ней. Напоминавшими по виду кельи.

– Можете располагаться здесь, – вошел лама в крайнюю. Там имелись каменный очаг и деревянные нары в глубине с охапкой тростника в изголовье.

– Накормить вас, к сожалению, не могу, – тяжело вздохнул. – Храм беден, поищите себе подаяние.

– Поищем, брат, – свели мы руки перед собой. – Спасибо тебе за кров над головой, да славен будет наш Великий Учитель!

– Воистину так, – ответил добрый старик, после чего, шаркая сандалиями, удалился.

Мы сложили свой скарб у стены, напились у колодца воды из привешенной к вороту бадьи и, потуже затянув пояса, вышли из обители.

– Ну что, двинем на базар? – кивнул в сторону доносившегося шума Кайман. – Поищем чего-нибудь от щедрот паствы.