Руководство по истреблению вампиров от книжного клуба Южного округа

– Знаешь, я только что приобрел новое устройство для смены компакт-дисков. Попрошу Блю помочь мне его подключить. Если он придет, спрошу, что произошло в школе, а потом перескажу тебе.

– Да? – удивилась Патриция. – Я бы была тебе очень благодарна.

– Приятно вот так запросто поговорить. Не хотела бы зайти на чашечку кофе? Нам с тобой надо наверстать упущенное.

Она уже была готова сказать «да», теперь ее первым побуждением в любой ситуации было быть покладистой, но внезапно ощутила дуновение чистоты и прохлады, чего-то медицинского, и оно перенесло ее из теплой солнечной кухни на четыре года назад, когда дверь гаражной комнаты была открыта и оттуда пахло прокладками для недержания мочи, которые покупали для Мисс Мэри. На какое-то мгновение Патриция почувствовала себя той женщиной из прошлого, женщиной, которой не приходилось постоянно за все извиняться, и она сказала:

– Нет, спасибо. Мне надо закончить с уборкой кухонных шкафов.

– Тогда в другой день, – сказал он, и ей стало интересно, услышал ли он перемену в ее голосе.

Разговор закончился, и она посмотрела на запертую дверь комнаты-из-гаража. И появился новый запах: шампунь для ковров, который использовали в комнате Мисс Мэри, смешивался с хвойным запахом аэрозоля, который распыляла миссис Грин, когда со свекровью случался конфуз. Патриции казалось, что вот сейчас дверь распахнется и на ступенях появится сиделка в белых брюках и блузке со скомканными простынями в руках.

Патриция через силу встала и подошла к двери: с каждым шагом запах прошлого становился сильнее. Она сняла с крючка на стене ключ и наблюдала, как ее кисть плывет по воздуху на конце руки и вставляет его в замочную скважину. Замок щелкнул, дверь широко распахнулась, и прошлое отступило – комната-из-гаража была пуста и прохладна, в воздухе парили пылинки.

Патриция снова заперла комнату, вернула ключ на крючок и решила сначала собрать журналы на веранде, а потом закончить с полками на кухне. Она прошла через столовую, где Пёстрик наслаждался солнечными ваннами: при ее приближении он лишь чуть приподнял одно ухо. На веранде солнце слепило глаза, играя на глянцевых обложках. Она подняла черновики, оставленные Картером на оттоманке, и пошла обратно через столовую на кухню. Когда она вошла туда, из-за дверей столовой донеслось: «Патриция…»

Она обернулась. Никого не было. И вдруг в щели вдоль дверных петель показался голубой глаз, обрамленный седыми волосами, а в следующую секунду там была лишь желтая стена.

Мгновение Патриция стояла, мурашки бегали по коже, плечи дрожали. Одна щека начала подергиваться. Там ничего не было. Вероятно, у нее какая-то обонятельная галлюцинация, которая заставила поверить, что она слышала голос покойной Мисс Мэри. Вот и всё.

Пёстрик сел, сфокусировав взгляд на открытых дверях столовой. Патриция сложила бумагу в мусор и заставила себя вернуться через столовую на веранду.

Она подобрала несколько номеров «Рэдбука», «Дамского домашнего журнала» и «Тайм»[52] и, немного поколебавшись, отправилась в обратный путь через столовую, и снова за ее спиной голос Мисс Мэри прошептал: «Патриция…»

Дыхание прервалось, побелевшие пальцы вцепились в стопку журналов, Патрицию парализовало. Затылком она ощущала пристальный взгляд Мисс Мэри. Чувствовала, что та стоит за дверью и сумасшедшим взглядом смотрит через щель, а затем хлынул поток шепота:

– …он охотится за детьми, он забрал ребенка, он забрал твоего ребенка, он пришел за моими внуками, ночной бродяга, Хойт Пикенс кормится младенцами, сладкими толстыми младенцами с пухленькими маленькими ножками, он впивается как клещ, он присасывается и высасывает досуха, Патриция. Он пришел за моими внуками. Очнись, Патриция… Человек, что бродит по ночам, в твоем доме, он охотится на твоего ребенка. Очнись, Патриция. Патриция, очнись. Очнись… Очнись…

Мертвые слова, безумная река слогов, с шипением срывающихся с холодных губ.

– Мисс Мэри? – испуганно выдавила из себя Патриция, но ее язык онемел, и имя было едва слышно.

– …он сын дьявола, ночной бродяга, и ребенок моего ребенка уже у него в руках… Очнись, очнись, очнись… иди к Урсуле, у нее фотография… она в ее доме… Иди к Урсуле…

– Я не могу, – сказала Патриция, и в этот раз ее голос был достаточно сильным, чтобы отразиться от стен комнаты.

Шепот прекратился. Патриция обернулась – в просвете у косяка было пусто. Она подпрыгнула, услышав постукивание, но это стучали когти Пёстрика, который поднялся и выбежал из комнаты.

Патриция не верила в привидения. Она всегда считала, что магия Мисс Мэри, которую та демонстрировала за кухонным столом, может быть интересна скорее кому-нибудь с факультета фольклора провинциального колледжа. Когда женщины, с кем свекровь была знакома, рассказывали, что она приходит к ним во сне и сообщает, где найти потерянное обручальное кольцо или что кузен Эдди внезапно скончался, Патриция раздражалась. Это было не по-настоящему.