Run away\Hide away. Part III. Changes will come in the fall (СИ)

— Так, давай-ка сейчас отдохни с дороги, а я пока распоряжусь приготовить обед, а то ты, наверно, голоден, – Йорг встал с дивана, направляясь к выходу из комнаты.

— Только не надо грузить Марту, пап, – воспротивился Том. – Не проси ее испечь торт, как ты обычно делаешь.

— Ты что?! – нарочито испуганно приподнял брови Йорг. – Если я не распоряжусь об этом, она меня со свету потом сживет, попрекая, что я не могу встретить сына как следует. Страшная женщина! – пожилой мужчина покачал головой, а Том не удержался и расхохотался. Эта самая страшная женщина была маленькой пухленькой леди с лучистой улыбкой и умением печь самые потрясающие десерты на свете.

Под строгим наблюдением Марты Том с трудом запихивал в себя третий кусок торта. Женщина, милостиво улыбнувшись, покинула столовую, а Том со стоном откинулся на спинку стула.

— Сейчас я лопну, – простонал парень.

Йорг, наблюдая за своим сыном, едва смог скрыть улыбку. Иногда, в такие моменты, как сейчас, ему казалось, что время повернулось вспять. Том, вопреки законам сущего, казался моложе, чем был еще два года назад. В нем словно проснулось что-то из детства – Йорг словно видел того, кем Том мог стать, если бы не умерла его мать. Легкость, непринужденность, открытость – то, чего так недоставало парню в прошлом, пришло к нему только сейчас. В карих глазах, всегда напоминавших ему о любимой жене, появились эмоции, а смех стал искренним и теплым. Том изменился разительно, и отец, иногда по два-три месяца не видевший сына, порою ощущал себя растерянным перед этим новым человеком. Но, положа руку на сердце, новый Том казался ему куда роднее прежнего. Йорг вздрогнул, подумав, что теперь он с уверенностью может сказать, что у его сына есть то, в наличии чего мужчина сравнительно недавно еще сомневался – сердце. Только вот отцовская интуиция подсказывала Каулитцу-старшему, что сердце его сына причиняет ему боль. И Йорг точно знал, кому принадлежит его благодарность за метаморфозы в характере сына, и кто виноват в том, что Томас не находит в себе сил вернуться обратно в родной дом.

— Пойдем в кабинет, пропустим по стаканчику? – предложил Йорг.

Том кивнул, поднимаясь, ему нравилось проводить время с отцом.

Они сидели на большом уютном диване и говорили обо всем на свете – о политике, общих знакомых, финансовых рынках и скачках, Том рассказывал о своем бизнесе, и немного смущался, слушая комплименты отца. Время уже близилось к полуночи, а они все равно не могли разойтись по комнатам, поскольку знали, что времени на общение у них не так уж много – уже через день Тому нужно будет возвращаться домой – в Лондон.

— Ч-черт, глаза просто закрываются, – Том потянулся, поднимая вверх руки.

— Да, пора бы уже и поспать, – согласился Йорг, прикрывая зевок ладонью. – Сейчас поставлю бутылку в бар, и пойдем по кроватям.

— Давай, я, – Том гибким движением поднялся с мягкого дивана и направился к бару, взяв со стола бутылку. Полированная дверца открылась с легким скрипом, и парень чуть прищурил глаза от вспыхнувшей лампочки подсветки. Он поставил бутылку шерри на пустующее место и уже хотел закрыть бар, как увидел новый выпуск американского Vouge. С обложки в невероятно провокационном наряде, подчеркивающем идеальные пропорции, с густо подведенными глазами и надменной усмешкой на прекрасных губах на него смотрел Билл.

Чуть дрожащими пальцами Том взял глянец в руки и стал жадно рассматривать изображение. Длинные черные волосы перемешивались со странными тонкими белыми дредами, руку украшала татуировка, но Том не смог разобрать сложную вязь надписи, а худые бедра подчеркивал массивный ремень с кричащей пряжкой.

Парень не слышал, как отец встал и подошел к нему, заглядывая через плечо.

— Том, – тихий голос Йорга заставил Тома вздрогнуть. Молодой мужчина резко развернулся, пряча глаза. – Том, уже три года прошло…

— Пап… Не надо, ладно, – Том отложил журнал, еще раз взглянув на обложку, словно, пытаясь запечатлеть в памяти изображение.

Йорг только вздохнул – столько времени прошло, а Том все так же отказывается говорить о Билле с кем-либо. Каулитц-старший даже с Георгом пытался поговорить, но и с лучшим другом Томас предпочитал обходить эту тему стороной. И в то же время, Йорг видел, что Билл не стал для сына перевернутой страницей. И полтора года назад, когда снимки бывшего зятя стали появляться на страницах журналов, Каулитц-старший испугался. Его беспокоило, как Том отреагирует на происходящее, но парень и словом не обмолвился о том, что видел фотографии бывшего мужа. И каждый раз, когда Йорг пытался поговорить о Билле, Том словно закрывался и уходил от разговора, а пожилой мужчина не находил в себе смелости настаивать.

— Я пойду, ладно. Чертовски хочу спать.

Том вышел из кабинета, тихо прикрыв за собой дверь, а его отец только печально вздохнул – перерождение Тому дается слишком дорого.