Читаем Run deep, run wild (СИ) полностью

- Как пожелаешь, - холодно ответил Хатаке. Он почувствовал, как в пальцах появляется ощущение напряжения от электричества – против воли, он создавал чидори. Ино заприметила это и тут же схватила Какаши за плечо, тот мгновенно сжал руки в кулаки и шумно выдохнул. Он ведь обещал сам себе, что с Сакурой не случится то же самое, что с Рин. Какаши не переживет ее смерть, он не сможет убить ее.

- У тебя подозрительно плохо получается контролировать свои эмоции. В воспоминаниях Сакуры ты всегда оставался привлекательно спокойным и рассудительным. Уверенным, - задумчиво проговорила Некомата и погладила рукой щеку Какаши.

«Руки от него убрала!», - завопила Сакура, но потом отдернула себя и снова сконцентрировалась. Ей нужно было успокоиться, нужно было вырваться наружу, отправив негодницу-кошку обратно во мрак…

Какаши напрягся еще сильнее, но с места не сдвинулся. Он ощущал, как его одежду тоже начинает покрывать слой темной пыли, но никакого дискомфорта пока не ощущал. Холод пальцев Некоматы Хатаке чувствовал даже через маску, но взгляд его был прикован к такому знакомому и одновременно незнакомому лицу Сакуры.

Ино осторожно начала сканировать тело подруги, стараясь не привлекать к себе внимание. Ей нужно было совсем немного времени, совсем чуть-чуть, чтобы убедиться, что Сакура, даже контролируемая двухвостой, будет неспособна причинить вред селению.

«Не трогай Какаши! Не смей причинять боль Ино! Я тебя за оба твои хвоста оттаскаю, если хоть кончиком когтя их тронешь!»

- Ино, мышка моя, - вдруг проворковала Некомата, хотя ее взгляд был также сконцентрирован на лице Какаши. Яманака вздрогнула, но не остановила свою работу, - перестань использовать свое медицинское ниндзюцу. И тело, и сама Сакура в полном порядке. Более того, я чувствую, что через несколько минут упертой девчонке получится подавить меня, - Некомата вдруг рассмеялась и, прикрыв лицо рукой, фыркнула. – Господи, ну и смешная же эта ваша Сакура!

«Успокойся, дура», - мысленно произнесла Некомата Сакуре, но та лишь ухмыльнулась. Она уже чувствовала, как двухвостая сдает свои позиции, теряя силу.

Какаши вдруг понял, что больше не ощущает страха или тоски, его спокойствие вернулось. Он обратил внимание, что и Ино немного приободрилась, в то время, как движения Некоматы стали подозрительно замедленными.

- Интересно было познакомиться, Некомата, - произнес Какаши внимательно глядя на девушку. Та снова обратила свой взор на мужчину. - Но, чтобы ты смогла и дальше спокойно существовать, тебе нужно начать сотрудничать с Сакурой.

Некомата закатила глаза и усмехнулась. Какаши смахнул темную пыль со своей одежды и маски, стараясь следить за каждым движением двухвостой.

- Предсказуемо, - улыбнулась кошка и показательно зевнула. – Пока розоволосая не прорвалась, хочу сказать пару ласковых. Слишком уж заманчиво будет посмотреть, как Сакура справится с тем, что я расскажу некоторые ее забавные мысли.

«Только попробуй! Я тебя выпровожу из своего тела!», - Сакура сама не ожидала, но в ее голосе проскользнула мольба, перемешанная с угрозой.

Какаши и Ино недоуменно посмотрели друг на друга. Некомата хихикнула.

- Ты, - она вдруг обернулась к Ино и уперлась пальцем ей в лоб, - ты слишком стараешься стать таким же сильным медиком, как и я, вернее, Сакура. Просто смирись с тем, что твой природный талант – быть сенсором, а не медиком, тогда тебе станет легче.

Ино шумно выдохнула и недовольно посмотрела в ярко синие глаза, которые с каждой секундой становились все тусклее и тусклее. Некомата довольно улыбнулась и снова оказалась напротив Какаши. Тот уже приготовился услышать гадости, напоминая, что это говорит не Сакура, а Некомата.

«Ах ты, кошка дранная!», - заорала Сакура в пустоту. В висках пульсировало от гнева. Но потом пришли опасения. Если двухвостая сказала подобное Ино, то что она могла выдать Какаши?! Ох…

- А ты… - двухвостая заливисто рассмеялась, - хватит постоянно сравнивать Сакуру и эту свою Рин, они ведь совершенно разные. И шаринган в постели я бы на твоем месте не активировала, потому что это жуть как напоминает Сакуре ее секс с красавчиком-Саске. А еще, знаешь… - Некомата хотела еще что-то сказать, но потом вдруг схватилась за горло и резко упала на колени. Темная аура вокруг девушки мгновенно исчезла, а ярко синие глаза внезапно позеленели.

«Прорвалась-таки, девчонка», - ухмыльнулась Некомата и, легко взмахнув обоими хвостами, развалилась прямо в бескрайнем мраке. После быстрой прогулки Некомата ощущала себя просто замечательно. Где-то глубоко-глубоко внутри двухвостая вдруг поняла, что вполне не прочь немного посотрудничать с розоволосой куноичи. Во всяком случае, с Югито у Некоматы ведь получилось плодотворное сотрудничество…

Перейти на страницу:

Похожие книги

Антология современной французской драматургии. Том II
Антология современной французской драматургии. Том II

Во 2-й том Антологии вошли пьесы французских драматургов, созданные во второй половине XX — начале XXI века. Разные по сюжетам и проблематике, манере письма и тональности, они отражают богатство французской театральной палитры 1970–2006 годов. Все они с успехом шли на сцене театров мира, собирая огромные залы, получали престижные награды и премии. Свой, оригинальный взгляд на жизнь и людей, искрометный юмор, неистощимая фантазия, психологическая достоверность и тонкая наблюдательность делают эти пьесы настоящими жемчужинами драматургии. На русском языке публикуются впервые.Издание осуществлено в рамках программы «Пушкин» при поддержке Министерства иностранных дел Франции и посольства Франции в России.Издание осуществлено при помощи проекта «Plan Traduire» ассоциации Кюльтюр Франс в рамках Года Франция — Россия 2010.

Валер Новарина , Дидье-Жорж Габили , Елена В. Головина , Жоэль Помра , Реми Вос де

Драматургия / Стихи и поэзия
В Датском королевстве…
В Датском королевстве…

Номер открывается фрагментами романа Кнуда Ромера «Ничего, кроме страха». В 2006 году известный телеведущий, специалист по рекламе и актер, снимавшийся в фильме Ларса фон Триера «Идиоты», опубликовал свой дебютный роман, который сразу же сделал его знаменитым. Роман Кнуда Ромера, повествующий об истории нескольких поколений одной семьи на фоне исторических событий XX века и удостоенный нескольких престижных премий, переведен на пятнадцать языков. В рубрике «Литературное наследие» представлен один из самых интересных датских писателей первой половины XIX века. Стена Стенсена Бликера принято считать отцом датской новеллы. Он создал свой собственный художественный мир и оригинальную прозу, которая не укладывается в рамки утвердившегося к двадцатым годам XIX века романтизма. В основе сюжета его произведений — часто необычная ситуация, которая вдобавок разрешается совершенно неожиданным образом. Рассказчик, alteregoaвтopa, становится случайным свидетелем драматических событий, разворачивающихся на фоне унылых ютландских пейзажей, и сопереживает героям, страдающим от несправедливости мироустройства. Классик датской литературы Клаус Рифбьерг, который за свою долгую творческую жизнь попробовал себя во всех жанрах, представлен в номере небольшой новеллой «Столовые приборы», в центре которой судьба поколения, принимавшего участие в протестных молодежных акциях 1968 года. Еще об одном классике датской литературы — Карен Бликсен — в рубрике «Портрет в зеркалах» рассказывают такие признанные мастера, как Марио Варгас Льоса, Джон Апдайк и Трумен Капоте.

авторов Коллектив , Анастасия Строкина , Анатолий Николаевич Чеканский , Елена Александровна Суриц , Олег Владимирович Рождественский

Публицистика / Драматургия / Поэзия / Классическая проза / Современная проза