Русь юродская. История русского юродства в лицах и сценах

Забрела Анна как-то в Александро-Невскую лавру. И там во дворе ей повстречался архимандрит Нафанаил. Блаженная, как обычно, попросила благословения у священника, а потом говорит ему: «Архимандрит, ты скоро будешь епископом!» Высокопреподобный был еще довольно молодым человеком и, естественно, не ждал никаких новых производств. Но прошло совсем немного времени, его посвятили в архиереи и назначили петербургским викарием. Епископ Нафанаил стал очень опекать юродивую, заботиться о ней. Понимая, как нелегко Анне Ивановне живется без дома, без пропитания, владыка исхлопотал ей место в одной из богаделен.

Но жизнь в богадельне – это не удел юродивых. Анна Ивановна скоро оттуда ушла. Она увидела, как бездеятельно живут там на счет казны призреницы, проводя все свое время в празднословии, в греховных злобных пересудах всех, кто только им на язык попадется. Блаженная пыталась вначале миром урезонить пересудчиц, но, не сумев их усовестить, стала тогда изо дня в день донимать своих товарок по богадельне укорами и порицаниями.

Упрямые же в своих грехах богаделенки, решив тогда извести незваную обличительницу, стали чинить ей всякие козни. Вряд ли им удалось бы переменить блаженную на свой лад. Да Анна Ивановна и сама не пожелала оставаться в этой пусть и благоустроенной, но, по сути, неволе. Вскоре она оказалась там, где и полагается быть юродивому, – на улице.

Однажды Анну пригласили на поминки в купеческую семью. Среди прочих гостей там был протоиерей о. Гавриил. Все говорили о том, каким добродетельным и праведным был покойный и как ему поэтому легко было умирать. В связи с этим о. Гавриил сказал Анне, что ей-то, наверное, будет совсем легко предстать перед Господом: она так много странствовала, столько потрудилась в своей жизни. «Батюшка, – отвечала Анна Ивановна, – я всегда готова умереть. Я всю жизнь к этому дню готовилась. Да вот что мне жаль: когда я умру, то ты не проживешь и недели».

Спустя какое-то время о. Гавриил повстречал Анну Ивановну на улице, юродивая подошла нему попросить благословения. «Ах, это ты, Анна Ивановна!.. – обрадовался старой знакомой священник. – Все еще странствуешь? А я думал, тебя уже и в живых-то нет. Ну, ладно, Господь тебя благословит». – «Вот спасибо, батюшка, за благословение, – ответила блаженная. – А о смерти лучше не говори. Помнишь, я тебе сказала, что как только я умру, так и ты после того недолго проживешь. Вот и теперь я то же скажу: как только я умру, и не успеют меня похоронить, как и по тебе будут панихиды служить».

Так и получилось. В самый день смерти Анны Ивановны о. Гавриил тяжело заболел и через два дня умер.

Другому священнику – отцу Александру – Анна Ивановна как-то сказала: «Ну, батюшка, ты скоро будешь большим священником, видишь – все бугорки да бугорки, горки да горки, кресты да кресты, а деревьев-то, деревьев-то сколько?! Вот там ты и будешь большим священником». Кажется, в этой реплике ничего такого иносказательного нет: очевидно, речь идет о кладбище, и, следовательно, блаженная предсказывает собеседнику место в каком-то кладбищенском храме.

И действительно, очень скоро предсказание Анны Ивановны сбылось: о. Александр был возведен в сан протоиерея и назначен настоятелем храма на Большеохтинском кладбище.

Юродивая нередко навещала о. Александра в новом его приходе. И вот однажды она пришла к нему с подарками: Анна Ивановна подала отцу настоятелю два куска ткани и сказала: «Возьми, батюшка, эти куски, они тебе пригодятся к свадьбе». – «К какой свадьбе? – удивился о. Александр. – У нас не предвидится никакой свадьбы». – «Ладно, ладно, бери, батюшка, – усмехнулась Анна Ивановна. – Будет свадьба». Прошло совсем немного времени, и за обеих поповых дочек неожиданно посватались женихи. А там скоро и свадьбы справили. Вот тогда и пригодилась ткань Анны Ивановны – сколько из нее вышло всякого шитья невестам в приданое.

Прозорливой блаженная Анна была не только в предсказаниях. Она могла услышать чью-нибудь речь, не находясь в непосредственной близости от этого человека. Равно могла прочитать и самые его мысли.

Так однажды она случайно попала на крестины к дьякону. Хозяева ждали гостей у окна. И вдруг видят, что первого гостя им Бог посылает – нищенку-юродивую Анну. Дьякон обреченно вздохнул: «Ах, эта Анна. Опять тащится… Ну куда я ее дену? Придут кум, кума, батюшка, может быть, гости еще. Что я с ней буду делать?» – «Ну, ладно, не волнуйся, – успокоила мужа родильница-дьяконица, – я возьму ее к себе на кухню». Едва она это проговорила, как блаженная, не дойдя двух шагов до главного входа, свернула и направилась к черному.