Русь-Орда в фундаменте Европы и Византии

Хониат продолжает: «Прежде всего она (Ефросинья — Авт.) взяла себе в помощники Константина Месопотамского, — того самого, который имел огромную силу при Исааке Ангеле... Она примирила его с мужем, который... был неприязненно расположен к нему... и всегда удалял его от себя, как человека, который привел в брожение спокойный старинный порядок значительной части дел римского государства и постоянно производил... всякого рода замешательства и неурядицы.

Когда... управление общественными делами перешло опять к Месопотамскому, сила других уже угасла, блеск правительственной власти царских наперстников затмился и тот, кого прежде царь считал ненужным, стал для него теперь незаменимым... единственным человеком, способным удовлетворить всякого и угодить всем, необходимым, как свет для зрения или воздух для дыхания и жизни... неутомимым Аргусом и сторуким Бриареем», с. 186–187.

• Перед нами — описание захвата власти при Иване Грозном = Артаксерксе. Есфирь поднимает на вершину Империи своего соплеменника иудея Мардохея, который начинает практически единолично управлять Царством, рис. 268. В русских летописях это — еретик Схария (Захария). Еретики плотно окружают трон Грозного.

Рис. 268.Есфирь и Мардохей. Arent de Gelder (1645–1727). Музей Ашмола, Оксфорд. Ashmolean Oxford University's Museum of Art and Archaeology. Фотография сделана А. Т. Фоменко в 2017 году.

• В английских летописях все это отразилось как бурные события при короле Генрихе VIII (то есть при Иване Грозном), когда он передал фактическую власть в руки еретика Кранмера (то есть иудея Мардохея-Схарии). Все это хорошо описано в известной хронике Шекспира «Генрих VIII». См. нашу книгу «О чем на самом деле писал Шекспир».

5.7. Возвышение Константина Месопотамского и Ефросиньи вызывает противодействие родственников царя и придворных. Это — противодействие еретикам со стороны приближенных Ивана Грозного и Православной церкви. В Библии это описано как противодействие Есфири и Мардохею со стороны Амана, второго человека в царстве Артаксеркса, и множества его сторонников

Хониат продолжает: «Тяжело было перенести эту неожиданную новость (возвышение Месопотамского — Авт.) вообще всем, кто прежде имел силу, а теперь утратил ее и подобно светляку сделался незаметен с рассветом дня; но кровные родственники государыни — Андроник Контостефан, супруг ее дочери Ирины, и ее родной брат Василий Каматир, — едва не задохнулись с досады от такой перемены дел. Оставив до времени в стороне брошенный в них и легший поперек их дороги камень (то есть самого Константина Месопотамского), они направили все усилия и устремили всю желчь против того, кто его бросил, то есть против государыни, изыскивая средство жестоко отомстить», с. 187.

• Перед нами — сценарий, хорошо известный в «истории Есфири». Возвышение Есфири и ее ставленника Мардохея вызывают сильную ответную реакцию. В русской истории против еретиков восстает Православная церковь. В библейском отражении — это попытка царедворца Амана, второго человека в государстве Артаксеркса, остановить Есфирь, Мардохея и фактически пришедших к власти иудеев. В версии английских хроник это — яростная борьба возмущенных сторонников ортодоксальной веры с еретиками, недавно появившимися при дворе Генриха VIII = Ивана Грозного. Об этом подробно рассказывает Шекспир в своей Хронике.

5.8. Приближенные царя Алексея III требуют лишить власти и изгнать его жену. Царь подчиняется и ссылает жену в монастырь. Это — отражение известного события: в метрополии Империи царь Иван III=IV Грозный изгоняет свою законную жену Софью Палеолог, и она бежит на Белоозеро. По Библии, Артаксеркс изгоняет царицу Астинь

В следующем фрагменте Никита Хониат говорит на самом деле о Софье Палеолог, законной жене Грозного. Хониат сообщает, что возмущенные придворные требуют от Алексея изгнать его жену Ефросинью. Ее лукаво обвинили в блуде. Сказано: «После продолжительного перебора всех мер... они явились к царю... и выждав случай быть с ним наедине, обратились к нему со следующими словами: «... Царь для нас всего дороже и... если мы любим Евфросинию, то еще более любим Алексея... Спасая в твоем лице государство, мы в то же время устраиваем таким образом свое собственное благополучие; напротив, если неожиданно обрушится на тебя какое-нибудь роковое бедствие... мы должны будем лично подвергнуться особенному несчастью» ...

Они представили затем сущность дела в таком виде, как будто хотели совершенно свести царя с ума, и действительно привели его в такое яростное исступление... «Суд же над преступной женой лучше отложить до того времени, когда ты... возвратишься опять в Константинополь»...