Русская армия на чужбине. Драма военной эмиграции 1920—1945 гг.

6-й артиллерийский дивизион, полковник Плюцинский, всего – 34 человека.

Александровское военное училище, генерал-майор Любимов, всего – 27 человек.

Корниловское военное училище, подполковник Григорьев, всего – 12 человек.

Сергиевское артиллерийское училище, полковник Безак, всего – 34 человека.

Николаевское инженерное училище, генерал-майор Болтунов, всего – 11 человек.

Офицерская артиллерийская школа, генерал-майор Карабанов, всего – 33 человека.

По районам группы чинов 1-го Армейского корпуса были распределены так:

София – 491 человек

Плевна – 24 человека, начальник штабс-капитан Храмко

Белоградчик – 24 человека, подпоручик Новохатский

Свищев – 45 человек, капитан Малых

Стара-Загора – 79 человек, полковник Трубников

Бургас – 51 человек, полковник Кондратьев

Пловдив – 30 человек, полковник Лангаммер

Русе – 51 человек, полковник Бантыш

Кочериново – 24 человек, генерал-майор Ефимов

Габрово – 45 человек, полковник Яковлев

Варна – 57 человек, полковник Меликов[322].

Ситуация с трудоустройством эмигрантов в Болгарии продолжала оставаться тяжелой. Потому солдаты и офицеры стремились как можно скорее оставить эту страну. В период с 1924 по 1929 г. с помощью командования и казачьего представительства во Франции из Болгарии на работы во Францию и Бельгию выехало 5000 русских военнослужащих[323]. Не улучшилась ситуация и в 1931 г. По данным руководства III отдела, «летом 1931 г., с приходом к власти новой партии – положение русских ухудшилось, ибо власть, в угоду своим избирателям и не имея возможности разрешить рабочего вопроса издала ряд ограничений для иностранных рабочих, в том числе и русских»[324].

К этому времени на заводах и рудниках в Болгарии трудилось 3000–4000 человек, а остальные военнослужащие из общего числа в 16 000-18 000 человек были люди свободных профессий[325].

Из-за бегства членов РОВСа от безработицы численность некоторых союзов в Болгарии достигла критического минимума. Например, на 6 июня 1931 г. в списке Союза офицеров армейской кавалерии в Болгарии насчитывалось лишь 6 человек[326].

Приказом начальника III отдела при Галлиполийском обществе для безработных чинов РОВСа в Софии была учреждена касса взаимопомощи. Помощь можно было получить углем, обедами, ночлегом. Касса пополнялась взносами всех чинов софийского гарнизона РОВСа в размере 5 левов в месяц[327].

29 ноября 1932 г. председателем РОВС был утвержден новый устав Общества галлиполийцев[328].

Наиболее успешными с точки зрения получения образования были галлиполийцы в ЧСР, это легко проследить по полученным специальностям. Например, руководство пражского землячества (на 1932 г.) по полученным специальностям подразделялось так:

председатель правления штабс-капитан Г. А. Орлов (инженер-строитель);

заместитель председателя – подпоручик Сендульский (техник путей сообщения);

секретарь – подпоручик П. М. Кашкадамов (инженер-архитектор);

казначей – подпоручик А. А. Сташевский (выпускник коммерческого института).

Члены правления:

штабс-капитан В. Н. Уклейн (инженер-архитектор, доктор технических наук);

штабс-капитан Д. Д. Доброхотов (инженер-электрик);

поручик В. А. Симиренко (инженер-архитектор);

подпоручик М. М. Ситников (доктор права);

подпоручик Г. В. Прокопенко (инженер-строитель);

подпоручик П. А. Вицин (выпускник инженерно-строительного факультета).

Члены ревизионной комиссии:

штабс-капитан М. В. Ковалевский (инженер-строитель);

подпоручик А. А. Бычихин (инженер-химик);

подпоручик В. Л. Кузнецов (техник путей сообщений)[329].

Лето 1932 г. в Чехословакии стало кульминацией конфликта между начальником VI отдела генералом от инфантерии Ходоровичем и галлиполийцами, во главе которых стоял молодой генерал-майор Харжевский, начальник группы 1-го Армейского корпуса в Чехословакии. Ходорович был командиром первых чехословацких формирований в России и имел вес в чехословацких правительстве и армии, но не участвовал в Белом движении, потому его назначение было тактической ошибкой Е. К. Миллера. Устав от противостояния, Харжевский оставил пост начальника группы и уехал во Францию, что привело к обращению чехословацких галлиполийцев к руководству РОВСа с требованием убрать Ходоровича, что было явным нарушением субординации и воинской дисциплины. Галлиполийцы получили выговоры, но их демарш заставил генерала Миллера начать разбирательство. В качестве эмиссара в страну прибыл генерал-лейтенант А. П. Архангельский. В результате 9 июля 1932 г. исполняющим должность начальника группы 1-го Армейского корпуса был назначен генерал-майор М. М. Зинкевич. Прибывший из Болгарии Зинкевич тоже поддержал галлиполийцев, и задетый этим Ходарович написал ходатайство об освобождении от должности.