Русская фантастика – 2018. Том 1

– Все прошло успешно, – все тем же гипнотическим голосом признал оператор. – Синхронизация всех слоев симуляции выглядит безупречно. Переходы тоже, детализация с каждым разом чуточку выше. Несмотря на высокое сходство закольцовок, с каждым новым сеансом он все ближе к осознанию. Даже до детального анализа данных я могу отметить, что глубина погружения и соучастия пси-симу повысилась на 0,32 %… Ваш малыш демонстрирует хорошую динамику и совсем скоро станет стопроцентно одаренным…

– А что вы скажете про реакции на тестовые задачи? – Отец ребенка прищурился на дисплеи симуляционной кабины, пытаясь расшифровать хотя бы несколько таинственных символов. – Он делает успехи?

Губы доктора разошлись чуть шире, позволяя резиновой улыбке приобрести капельку человечности и неподдельной заботы. Он взмахом сместил парящие экраны так, чтобы они не загораживали обеспокоенного папашу, и осторожно покачал головой.

– Я уже отмечал, что к ГПОДМЭЦ неприменимы оценочные категории или понятия «успехов», – тактично укорил медик, и лжи в его словах не распознал бы даже самый чуткий детектор. – Данные будут готовы завтра. Еще сутки займет анализ кривых и всплесков. Но обещаю, что к следующему сеансу я обязательно прокомментирую его сегодняшние поступки и мотивации в рамках повторяющихся сюжетов. Однако позволю еще раз указать, что ваш сын находится на верном пути.

Казалось, ответ успокоил отца. Он улыбнулся, глядя на малыша в капсуле с гордостью и теплотой. Супруга, подступившая со спины, нежно прихватила мужа за локоть, и впервые за пару часов на ее лице проступила неуверенная улыбка.

– А чем наш кроха занимался сегодня? – спросила она, косясь на доктора в надежде на хотя бы обрывочный ответ.

Девушка была уверена, что оператор вновь ограничится небрежной отмашкой и предложением дождаться анализа данных. Но сегодня тот снизошел до ответа, пусть и лишь чуть менее туманного, чем ожидалось.

– Решал задачи, конечно, – проговорил он, продолжая отключать капсулу и готовить малыша к окончательному пробуждению. – И получал ответы. Узнавал цену дружбы и горечь этического предательства. Проходил ценные уроки, которых мы с вами в детстве, увы, были лишены…

Молодая мама вцепилась в бицепс мужа, заставив спутника жизни поморщиться от неожиданности. Глаза ее распахнулись, когда девушка провернулась к медицинскому технику.

– Ему снова было больно? – выдохнула она, едва не закусив губу.

– На вашем месте я бы не стал использовать этот опасный термин, – уклончиво ответил доктор, возвращаясь на рабочее место за терминалами управления. – Да, сознание участников подвергается воздействию некомфортных фантомных ощущений. Но это обязательная часть программы. Кроме этого, напоминаю, что подопечные «Благочестия» воспринимают информацию не прямыми семантическими конструктами, а синестетически, на языке многоуровневых метафор.

Он склонил голову, приготовившись привычно соврать и по данному вопросу.

– Так что пока для вашего карапуза не существует понятия «боль» в осознании обожженной руки или уколотого пальца. Равно как и понятий «беседа», «вывод», «посыл» или «мотивация» – все это для него лишь эфемерные образы, истинную суть которых он поймет многим позже…

– А совсем без фантомных обойтись нельзя? – спросила мама, с нежной грустью рассматривая лежащего в люльке сына. Она прекрасно знала ответ, но слова сорвались с губ непрошеными и своевольными.

– Вам не хуже меня известно, – с упреком в голосе прокомментировал доктор, и даже оторвался от экранов управления, – что над «Государственной программой по одарению духовными и морально-этическими ценностями» трудились лучшие умы страны. Лучшие! – Он воздел палец к бежевому потолку и многозначительно потряс. – Подвергать сомнению результаты их работ – означает подвергать сомнению всю современную науку…

– Да-да, конечно… – смутившись, пробормотала девушка и снова склонилась над сыном, чтобы поправить ползунки. – Я никоим образом не хотела…

– Все в порядке, – кивнул мужчина в халате.

Молодой отец, чьи щеки стыдливо порозовели, как можно мягче обхватил супругу за плечи. Будто хотел одновременно поделиться теплом, укрыть от пронзительного операторского взгляда и иметь возможность предостеречь от очередного глупого вопроса.

– Дорогая, ты должна понимать, что жизнь невозможна без боли, – назидательно произнес он, постаравшись, чтобы врач обязательно услышал. – Нашему мальчугану не помешает становиться крепче и сильнее с самых первых месяцев… Господин доктор абсолютно прав – как жаль, что такой программы не было пятнадцать лет назад, во времена нашего с тобой детства…

– Да, жаль, – с осторожным кивком подтвердил медик из своего угла.

– Но я действительно не понимаю… – упорно прошептала девушка, кончиком пальца поглаживая спящего сынишку по щеке.

Рука на ее плече напряглась, а доктор с интересом изогнул бровь.