Русская философия. Анализ истории (русская национальная мысль)

Идеология есть в данном историческом контексте – новое проявление язычества, трансформировавшееся под возникшие запросы реальности окружающего бытия, ограниченного возможностями животной природы. Почему язычества? Потому что требует ту же самую кровавую жертву, что естественно для неё. Только лишь по этому. То есть, идеология – слово смерти, претендующей закрепиться в данных реалиях, оправдывающего кровопролитие. Что и происходит, ведь исполняя установки идеологической доктрины, человек может не стремиться к духовному совершенству (просто исполняй законы и делая все, что хочешь), и при этом обретает безопасность и достаток даже в ущерб основному принципу, благодаря коему он возник в теле Вселенной (не утруждает себя поиском Истины и богообщения). Создаётся иллюзия благополучия, возникшего благодаря законопослушности, а Бог оказывается изолированным от людей для распознания Промысла Своего в данных реалиях. Но так как имеет место ущемления этого фундаментального Начала, то нет вообще ничего – вырождение неизбежно. А всякому вырождению будет антагонизм – желание жить. Поэтому извращение человеческого начала, как свойства языческой традиции, не становится нормой жизни, ибо человеческое всё равно требует своего – естественной полноты свободы, как образа победы над смертью. А так как это невозможно без всей полноты восприятия, то возникает в обществе сначала напряжённость, которая либо разряжается в качестве кровавого бунта, либо успешная и трудолюбивая власть вовремя делает реформы, обогащает идеологию или религиозную доктрину новой гранью, разряжает, тем самым, возникшее противостояние. Так появляется ещё одна грань учения, делает её более полной и истинной. Так человечество в лице данного народа обеспечивает живучесть в предстоящих временах. Такова формула каждого исторического процесса. И исходя из этого, становится ясным путь постоянного обновления религий, вышедших из арийской традиции, которые не претерпев преображение Благодатью Божьей, с помощью доступных понятийных инструментов всё точнее и точнее, и полно выражают естество духа человека в бесконечной массе своей поучений. Но какими бы философско-богословские доктрины точными не были и на каких бы оные позициях ни стояли (речь идёт об идеализме-материализме), за пределы обозрения вида, открывающегося с высоты Божественного оные выйти не могут. Если вы стоите на вершине горы, то вашему взору открывается вид, за пределы коего идущий там внизу у подножья выпасть не сможет. Поэтому-то каждое из всех учений имеют своё специфическое одностороннее свидетельство о более общем, о Православном мировосприятии Вселенной, полнота которого, повторюсь, открывается человеку с высоты Голгофы. Они так остаются этим именем – внизу. Остается только увидеть эту грань торжествующей на Голгофе Истины. Это заметно не только в догматах современного буддизма, но и во всех философских системах мира, появившихся в позднее Средневековье и так будет всегда.

Но почему тогда Ветхий Завет нельзя назвать язычеством? Потому что это только лишь история человечества, свидетельствующая о Промысле единого Бога на богоизбранном Своем народе, несущем верное исповедание о Творце через опыт молитв Ему. Надо сказать также, что создавали сие люди, которые духом уже имели приобщение к Божественным высотам, а потому не зная никаких законов развития, философий и учений, увидели за много веков Рождение Сына Божьего воскресшего и это тоже часть святого Евангелия. В то время как иные учёные мужи того времени в иных народах и их религиозных концепциях знали лишь те свойства и качества, которыми теоретически должен обладать Победитель смерти, выяснили законы, следуя коим возможно Его Воскресение. Но пройти по Его Пути, кроме Него, никто не мог из простых людей. То есть осознание того, что на это способен только Бог было у всех практически народов того времени.