Русская философия. Анализ истории. Том 2

В Египетской цивилизации, самой совершенной и долговечной к моменту Рождества Христова, этот вопрос строился только в таком ракурсе. В те далёкие времена священную близость к Богу (служение Маату) каждый достигал через свою специфическую сферу служения общественным отношениям, ибо сама монархия – это один из образов причастия к Божественным Энергиям, приобщения к Сущности Господней. Это священный культ жертвы Богу, в той же степени и значимости, как и в доисторические времена частью общего священного культа была охота на мамонта или оседлый образ жизни. Монарх – это врата, через которые проходит священный Путь ко спасению. Это единение с Творцом, опосредовано культовых приёмов и опыта духовной жизни обуславливает возможность принимать мир таким каков он есть, но адаптировано под запросы природы человека и его духовной жизни. Всевозможные яды и опасности в этом случае новым толчком жизни – в том же числе ересь или инакомыслие становятся частью жизнеутверждающей Истины. Таким только образом, государство обретает свойство вечности подобно Египту. Именно по этой причине, в России упразднение Патриаршества спровоцировало падение монархии, как покровительницы этого качества духовной жизни народа оказалось покушением на убийство народа.

Хлеб насущный всегда имеет значение для жизни, но, так как жизнь несёт в себе многосторонность, то и Продукт сей обладает множественной гранностью, из-за множественности свойств Самого Божественного. Ведь для нас нужна не только еда, но и многое такое, без чего не можем, точнее, пища имеет более обширное понятие. Противоречия между Богом и Вселенной возникли после грехопадения и, как мы выяснили, именно оные стали причиной эволюционного развития всех форм жизни. Творец, пребывая в будущем, «тянет» от туда на Себя всё то, что оказалось в сцеплении с Ним, с Его Естеством. Это есть движитель эволюции. Пищей для человека является все то, что оказывается в области его обозрения. То есть всё это он адаптирует под запросы своей природы, обеспечивая ей причастность к ещё одной грани Божественного – своей вечности в бытии. Так постепенно человечество уподобляется Творцу в форме и в содержании. Таким образом, идеология, как узкое одностороннее представление об Истине (частное производное от оной), без Бога не может нести в себе благо, даже если оная будет иметь бесконечное множество определений (это также как математика несёт в себе лишь описание, своеобразную фотографию, но никак не само порождение жизни, никак не то, что оная описывает). Это так же, как тело после смерти в точности имеет сходство со строением живого тела, но даже этого остаётся недостаточно, ибо нет самой жизни. Точно также любая деятельность и любая научное исследование.

Хорошо сие отражено на иконе святой Троицы святого Андрея Рублёва. У всех Троих Божественных Мужей мы видим какие-то не естественные, в нашем понимании, позы и вообще вокруг Них мир представлен формами неправильной геометрии. Но, несмотря на это, мир существует, существует Предвечный Совет абсолютного согласия на жертвенное служение. То есть, вот таким Образом Андрей Рублёв изображает Любовь. Если есть любовь, акт Рождения Сына Божьего, то будет иметь место Вселенная. А если нет любви, то – никакого порядка, самые верные правильные формы рухнут. Иными словами, при видимом несовершенстве Вселенной, нет места самому страшному порождению зла – подмене-смешению и потому жизнь вечна. Исходя из этого, идеология, как образ совершенной жизни, сама по себе не может нести в себе жизнь. Но тогда почему оная востребована? Она будет иметь место, как некоторое конечное звено в субординации вещей, как процесс самоорганизации в Богом откровенные схемы. А так как Бог вечен, то и на этой сфере проявления Божественного оформится данное свойство – стремление к неизменности, к постоянству форм. Соблюдение некоторых правил приводит к увеличению срока жизни формы явления. Иными словами, идеология – грань утверждения ещё одного Божественного свойства – это попытка уподобиться вечности формы бытия и благополучия всех членов государства (Аристотель). То есть только лишь в этом случае идеология сохраняет жизненную нить, а потому востребованность при присутствии исповеди о Боге, но никак не в обратном порядке вещей.