Я хочу быть евреем во всем, в чем только можно. Я буду cтараться писать на идише. Я стеснялся писать на идише постоянно, так как заблуждения любят меня, или – наоборот. Извините меня, что отвечаю Вам с опозданием. Имеет ли это значение? Никакого. Вот, я совсем не писал Вам десять лет, но Ваш образ, как говорится, свеж в моей памяти. Я помню мастерские в Ля-Руш, нашего тоскливого гнезда. Так или иначе, только тоскливо там не было, это – другое…
Теперь я иной, как и Вы. То есть Вы – отец семейства, и я тоже. Но, по правде, я не чувствую, что мне тяжелее. Не это создает тяжесть, я думаю (ведь еще и любят хоть как-то). Жизнь тяжелее семейства. Жизнь – что за жизнь! В Ля-Руш, как Вы помните, я был совершенно безумен. Правда, тогда это было ново и, возможно, необходимо. Но теперь – как бы я хотел не быть новым, но добрым, необходимым, подлинным… С 1914 года, когда я вернулся в Витебск-Лиозно и до сих пор, я хочу этого все сильнее и сильнее. Вы спрашиваете, каков Париж? Отвечу: ради него сегодня не стоит жить в Ля-Руш… Но Париж сокрыт, как всякая вещь в себе, и искать его в кафе – излишне. Сейчас необходимо чувствовать, видеть – недостаточно.
Французское искусство уперлось в стену – я думаю, оно постепенно отступает от своей прежней сути. Напишите мне, каково Ваше мнение, о чем думаете. Не знаю, когда я смогу приехать в Лондон – однако нужно было бы когда-нибудь. На этом – будьте здоровы. Не забывайте.
Ваш Марк Шагал
1924. Париж
Еврейский музей и центр толерантности, Москва. Автограф (
Печатается по: «Я хочу быть евреем во всем, в чем только можно»: Неизвестное письмо Марка Шагала / Публ., пред. и пер. Г. Казовского // Лехаим (М.). 2004. № 12.
71. Шагал – А. Лесину
Paris. – Boulogne. 3. Allee des Pins 223
Глубокоуважаемый коллега
Я Вас прошу на меня не сердиться, что я до сих не давал о себе признаков жизни – не послал еще рукопись. Но виноваты в этом еврейские писатели (переводчики мои – Перец Маркиш и Варшавский), которые были вне Парижа и до сих пор не закончили со мной вместе редакцию вещи. Теперь они опять здесь, и я надеюсь, что это скоро кончится. Я надеюсь, что Вы не потеряли интерес к ней? Я буду рад получить от Вас слово. Прилагаю при сем каталог открывшейся на днях в Париже моей выставки224
.С приветом
преданный Марк Шагал.
YIVO. Автограф.
Опубл.:
72. Шагал – П.Д. Эттингеру
Paris. – Boulogne. 3. Allée des Pins. 1924
Дорогой Павел Давидович.
Шлю Вам привет вместе с каталогом моей открывшейся на днях выставк[и] в самой лучшей и большой галлерее Парижа225
. Она первая, да и вообще, после отсутствия 11–12 летнего. Все французск[ие] соврем[енные] художники, находящ[иеся] в Париже, начиная с Пикассо, Матисса, Сегонзак и др., были, но я о себе не намерен говорить.Советский павильон на Международной выставке декоративных искусств и художественной промышленности. Париж, 1925
Трудно, Вы же знаете, что-ниб[удь] послать из печатного, где столько современных франц[узов] пишут. А, м[ожет] б[ыть], я такой лентяй… Я рад, что Вас вспоминают хорошие здесь люди; например, был у меня на днях заведующ[ий] издательством Morancе – издают чудесн[ые] журналы передовых художников, и он мне говорил о Вас. Я просил его Вас снабжать сведениями (У них готов № с моими снимками и пр.)226
.М[ежду] пр[очим], Ваше письмо для Vollar-a я ему уже давно передал. Он мне обещал, что Вам напишет (?)[44]
. Он же очень медлительный… И я, например, не знаю, когда выйдет в свет «Мертвые души», для которых я уже сделал около 60 гравюр (часть выставлена также).Ну что с Вами? Как живете? Работаете? Не думаете с’ездить сюда? Что нового? Что художники – все еще Родченко?.. или Малевич, или спокойно ищут. Будет здесь русск[ий] павильон на интернац[иональной] декор[ативной]227
?М[ожет] б[ыть], возьмут тогда с собой мою роспись из евр[ейского] театра228
для выставки. Не повредит – думаю.Пишите. Я буду рад Вашему привету
Ваш преданный
Марк Шагал
ОР ГМИИ. Ф. 29. Оп. ІІІ. Ед. хр. 4677. Автограф.
Опубл.:
Печатается по автографу.
73. Шагал – Д.Е. Аркину
Дорогой
Я шлю Вам вместе с каталогом229
свой привет. Простите, что до сих пор не давал знать о себе. Но и Вы тоже не давали признаков жизни. Я хотя, кажется, старше Вас и мне можно лениться… говорить о себе! Скажу лишь, что теперь я на устах современных франц[узских] художников, поэтов. И Матисс, и Пикассо, и Дерен, и Вламенк, [и] Сегонзак, у кого ноги работают, были на выставке.