Русская Литература XIX века. Курс лекций для бакалавриата теологии. Том 1

В драматической сцене «Тяжба» Н. В. Гоголя, представленной в тот же вечер, пальма первенства принадлежала Потехину: «А. А. Потехин в роли секретаря Пролётова был бесподобен, и едва ли самый искусный актёр мог бы лучше выполнить типическое лицо гоголевского чиновника». А вот Писемский в роли Бурдюкова хотя и был «очень хорош», но зрители «заметили в нём некоторую преувеличенность странности степного помещика».

Разыгранная в марте того же года «Женитьба» Н. В. Гоголя, участником которой являлся весь цвет костромской интеллигенции, (А. Ф. Писемский, А. А. Потехин, граф А. Д. Толстой, М. И. Готовцева, Е. М. Писемская, Н. П. Колюпанов и другие), также вызвала восхищенные отзывы: «…Нельзя и опытному артисту вернее и лучше олицетворить этого нерешительного флегматика Подколёсина, каким представил его Писемский. Хлопотун Кочкарев (граф Толстой) был преуморителен, и с таким искусством смешил публику он и моряк Жевакин (А. А. Потехин) в первом действии, что вся публика разразилась единодушным гомерическим хохотом».

Литературную известность Писемскому приносит в эти годы повесть «Тюфяк» (1850). Сюжеты этой повести, а также романов «Боярщина» (1858), «Богатый жених» (1851), повестей «M-r Батманов» (1852), рассказов «Комик» (1851), «Фанфарон» (1854), «Старая барыня» (1857) он берёт из жизни среднего и мелкопоместного костромского дворянства. Его подход решительно отличается от Тургенева, Л. Толстого и Гончарова. Вместо поэтизации жизни дворянской усадьбы он является разрушителем поэзии «дворянских гнёзд»: ни настоящей любви, ни тёплого семейного родства, ни возвышенной дружбы – низменная проза жизни, будничной и неприглядной. Писемский намеренно снижает до уровня житейской пошлости традиционных в литературе «героев времени», «лишних людей» (Бахтиаров в «Тюфяке» – опошлившийся Печорин, Эльчанинов в «Боярщине» – сниженный рудинский тип). Не случайно Горький назвал Писемского «умным скептиком, всю жизнь издевавшимся над дворянином».

Годы службы Писемского в Костроме отмечены событием, которое останется в памяти многих поколений костромичей. Губернатором Костромы в 1852 году назначается В. Н. Муравьёв – представитель той молодой администрации, которая в конце «мрачного семилетия» начинала, по словам Писемского, «пробиваться сквозь толстую кору прежних подьяческих плутней». Именно ему костромичи обязаны знаменитой «Муравьёвкой» – одним из самых живописных уголков города. Этот склон крутой горы над Волгой был изрезан ямами и оврагами, куда сваливали мусор и где бродили коровы и рылись свиньи. Муравьёв заставил фабрикантов и купцов внести значительные пожертвования на общественные нужды и привёл в приличный вид местность близ губернаторского дворца.

Муравьёв прослужил в Костроме недолго, около года. Он представил в Петербург полную картину злоупотреблений со стороны местных властей, вымогательства и взяточничества. Но у крупных чиновников города нашлись влиятельные родственники и покровители в Петербурге. Губернатор был оклеветан и сослан в Петрозаводск.

Отзвук «муравьёвской» истории есть в самом значительном романе Писемского «Тысяча душ». По следам Муравьёва идёт в этом романе главный герой, губернатор Калинович. Как и Муравьёва, Калиновича ждёт неудача. Всесильная бюрократия выталкивает неугодного ей человека. Вместе с тем в образе Калиновича есть и автобиографические черты. Молодой чиновник, только что закончивший Московский университет, по-видимому, горячо поддерживал губернатора, который проводил «бесстрастную идею государства» и давал отпор «всем сословным и частным домогательствам». «Только одни университетские и превозносят его, – ворчат в городе враги Калиновича, – а прочие служащие стоном от него стонут». Писемский принадлежал не к «прочим», а именно к «университетским».

Не исключено, что история с Муравьёвым заронила в душу писателя сомнения в возможности добиться чего-нибудь путём честной службы. Эти сомнения укрепляло непосредственное общение Писемского с народом. Он являлся теперь перед костромским мужиком как государственное лицо и на собственном опыте убеждался, как трудно уживаются друг с другом чиновничий долг и элементарная человечность. Ему пришлось, скрепя сердце, ломать молельни раскольников сначала в селе Урени, а потом в деревне Гаврилково. С болью расскажет об этих эпизодах своей биографии Писемский в отдельных рассказах и особенно в романе «Люди сороковых годов».

С уходом Муравьёва резко обрывается его служебная карьера. Ещё в декабре 1853 года дела Писемского шли исправно. Ему предлагали в Костроме редактирование неофициальной части «Губернских ведомостей». Тогда же его повысили в чине, произвели в титулярные советники. Но вернувшись из кратковременной поездки в Петербург, Писемский понял, что его служебной деятельности в Костроме пришёл конец. Он уходит в отставку и едет в деревню.