Русская Литература XIX века. Курс лекций для бакалавриата теологии. Том 1

В 1856 году по заданию Морского министерства Писемский отправляется в литературно-этнографическую экспедицию на Нижнюю Волгу, в Астрахань. Появляется цикл «Путевые очерки» («Астрахань», «Бирючья коса», «Баку», «Ток-Карагандинский полуостров и Тюленьи острова», «Татары», «Астраханские армяне», «Калмыки»). По возвращении из экспедиции писатель уходит в отставку со службы в Департаменте уделов и решает целиком посвятить себя литературному творчеству.

В начале 1860-х годов горячо обсуждался вопрос о возможности существования драмы на почве русского народного быта. В романе Н. С. Лескова «Некуда» один из героев утверждал, что у русского народа «нет своей драмы, да и быть не может: у него есть уголовные дела, но уж никак не драма». – «А я вам докажу, – запальчиво возражал ему другой, – что она есть, и она у каждого народа своя, со своим складом. Возьмите “Горькую судьбину” Писемского и “Грозу” Островского».

Именно Писемский вслед за А. Н. Потехиным открыл «Горькой судьбиной» новую страницу в истории русского драматического искусства. Он показал, что сильные характеры, трагические страсти существуют не только в культурном слое общества, но и в крестьянском быту. И как всегда, фактической основой пьесы Писемского оказалась костромская жизнь: дела, разбиравшиеся в Чухломском уездном суде. Как показал краевед-галичанин В. В. Касторский, это были два случая, которые произошли в усадьбе Селиваново Чухломского уезда.

«Горькая судьбина» захватывает эпохальный конфликт трагического накала – распад традиционных социальных связей в русской деревне и рождение в процессе этого распада сильного народного характера, грозовой, бунтующей народной души. В центре драмы – волевой и независимый характер крепостного мужика-отходника Анания Яковлева, который уже не хочет мириться с помещичьей властью. Возвращаясь в деревню с отхожего промысла, герой узнаёт об измене жены, полюбившей барина и прижившей от него ребёнка. Ананий находит в себе силы простить Лизавету и покрыть её грех. Но в душу его закрадываются сомнения. Он чувствует, что Лизавета полюбила барина не как господина, не по принуждению, а как человека. И это обстоятельство вдвойне оскорбляет его.

Необычен в драме и характер помещика Чеглова-Соковина, деликатного и слабого, сомневающегося в своём праве распоряжаться судьбою крестьян, готового забыть о социальном неравенстве и решить спор с Ананием в «честном поединке». Но это лишь усугубляет драматизм ситуации. Ананий не понимает такого барина, не верит в его искренность, подозревает в его странном поведении очередную господскую хитрость, а дворянин тщетно пытается перевести свои отношения с Ананием в русло общественного равенства и чисто человеческих отношений. И барин, и мужик переросли духовно крепостнические порядки, унижающие достоинство человека. Но инерция крепостных отношений настолько велика, что конфликт между героями, вопреки их воле и личным желаниям, постоянно сползает в традиционное русло, ожесточая участников драмы и подталкивая действие к трагической развязке. Провоцируют катастрофу и окружающие героев люди (бурмистр Калистрат, уездный предводитель дворянства, деревенские соседи), которые судят и оценивают поведение героев в духе традиционной сословной морали. На сцену выступает, следовательно, известный строй жизни, как стихийная сила, независимая от личностей. Пытаясь опереться на «закон», на освящённое патриархальной нравственностью право главы семьи, Ананий втайне надеется, что его Лизавета образумится и, может быть, полюбит его. Но Лизавета тоже принадлежит к числу «новых» крестьянских характеров. Отданная по старому обычаю за нелюбимого человека, она не переносит своего подневольного существования, рождающего в ней глухую ненависть к Ананию, и «образумиться» не может.

В припадке отчаяния и ревности Ананий теряет контроль над собой и совершает бессмысленное убийство ребёнка. В следующей затем сцене раскаяния душевно прозревает Лизавета, которая, наконец, поняла, сколь глубоко любил её муж. Ананий Яковлев, совершивший преступление, как православный христианин приходит к покаянию, к готовности страданием искупить свою вину. И. А. Гончаров писал об этой драме П. В. Анненкову: «Силы и натуры пропасть: сцены между бабами, разговор мужиков – всё это так живо и верно, что лучше из этого быта ничего не было». Нравственное торжество остаётся в драме Писемского за крестьянским героем, личностью сильной и в любви, и в бунте, и в покаянии.

«Горькая судьбина» была закончена 19 августа 1859 года и опубликована в ноябрьском номере журнала «Библиотека для чтения». Одновременно с «Грозой» А. Н. Островского ей была присуждена большая Уваровская премия, как выдающемуся произведению отечественного драматургического искусства. Но разрешение на театральную постановку Писемский с трудом получил лишь в 1863 году: «Горькая судьбина» допускалась только на сцены столичных императорских театров. В репертуары провинциальных театров доступ ей был закрыт вплоть до революции 1905 года.