Русская мода. Фейк! Фейк! Фейк!

– Второго главного глянцевого журнала. Первый – «Вог», – поправляет Кортюсон и переходит в нападение. – Люди из «Вог» тоже покупают наши вещи, и пока никто из них не жаловался. Давайте будем откровенны, Полина Марковна, вы прельстились на халяву, которую продают на каждом углу, вы стали соучастником этого бесчеловечного пиратского бизнеса, подрывающего все наши устои, и потом – когда вас застукали и поймали с поличным – вы прибежали сюда, чтобы обвинить в своей неудаче уважаемую компанию! Компанию с двухсотлетней историей, репутацию которой вы готовы поставить под сомнение ради собственной ничтожной попытки сохранить свое лицо.

От столь наглого и одновременно эффектного пассажа Полина на секунду замирает. Телевизионщики с пониманием кивают друг другу – как бы подтверждая, что сказанное прозвучало очень дерзко и круто, а девушка-продавец наконец оставляет попытки остановить съемку: неожиданно развернувшаяся перед глазами битва целиком завладела ее вниманием.

– Я похороню ваш магазин и вашу карьеру, господин Раков, – холодно произносит Полина. – Я похороню вас, не потому что испытываю к вам личную неприязнь, и не потому, что я была застукана с поличным, как вы изволили выразиться. Я похороню вас, потому что вы – прикрываясь лицом известного бренда – развели здесь кондовый кооператив и под видом высокого искусства продаете домотканые лапти своих кустарей. Вас ведь не должно обижать слово «лапти», а, господин Раков? Ведь вы прекрасно знаете, о чем идет речь.

– Я понятия не имею, о чем идет речь. Моя фамилия Кортюсон, а не Раков. И у меня есть к вам один-единственный вопрос – последний – и он, надеюсь, сможет завершить нашу беседу, – администратор набирает воздуха в грудь, а затем произносит, отчетливо чеканя каждую букву. – К-а-к-о-в-ы. В-а-ш-и. Д-о-к-а-з-а-т-е-л-ь-с-т-в-а.

Это все. Последний залп Звезды Смерти, после которого корабли повстанцев рассеянными пунктирами потеряются в безмолвной черноте космоса. Дарт Вейдер снова победил. Люк Скайуокрер удаляется, чтобы набраться джедайского мастерства и накопить сил для следующей схватки.

– Мои доказательства вы услышите в суде, господин Раков, – отвечает Полина, понимая, что крыть нечем.

Это понимает и администратор. Ухмыляясь, он смотрит, как бывший редактор «Актуэля» разворачивается и выходит из магазина вон.

Уйти далеко Полине не дают люди с телевидения.

– Постойте, постойте! – догоняет ее мужчина с микрофоном. – Вы ведь ответите нам на пару вопросов?

– С удовольствием, – улыбаясь, останавливается Полина, которая очень надеется, что телевизионщики не заметят жесткие морщинки, скопившиеся в уголках ее глаз.

– Значит, так, – мужчина подтягивает шнур от микрофона, дожидаясь, когда его догонят человек с камерой и ассистенты. Он коротко кивает им, когда видит, что те заняли свои позиции. – Вы действительно утверждаете, что в официальном магазине бренда вам продали подделку?

– Да! – Полина смотрит в камеру и надеется, что выглядит достаточно смело.

– Если я правильно понял, вы не можете этого доказать?

– Поверьте мне, – отвечает она. – Я нахожусь не в том статусе, чтобы покупать одежду в каких-то подворотнях. Если мне нужен знаковый продукт – такой, как «Луи Вьюиттон» – я иду за ним в официальный бутик. А если мне нужно найти что-то неизвестное, старину, винтаж, я еду в маленькие ретро-магазинчики в Париже, Лондоне и Брюсселе. Вот и все. Я не имела ни малейшего желания идти против этого устоявшегося порядка вещей, пока официальный магазин известного бренда не продал мне левый продукт.

– Скажите это еще раз, прямо в камеру, – просит человек с микрофоном.

– Что именно? – уточняет Полина.

– Скажите, что магазин «Луи Вьюиттон» в Москве продал вам левый продукт.

– Магазин «Луи Вьюиттон» в Москве продал мне левый продукт, – повторяет она и, спустя секунду, добавляет. – Я не знаю, кто делал эти сумки, и как они попали в бутик, но заявляю со всей ответственностью: Дом продал мне стопроцентную подделку. Остерегайтесь!

Человек с микрофоном благодарит Полину и машет оператору, давая отбой. Когда камера выключается, он ошеломленно восклицает: «Охренеть!» – обращаясь не к кому-то лично, а ко всем сразу…

Москва, клуб «Железобетон»

– Вот эта желтенькая. Да, вот эта. Она унесет тебя на небеса, друг мой. Ты сможешь разговаривать с Иисусом, парить над домами, делать всю эту хрень, которую делал супермен.

– Сколько?

– Тысяча пятьсот.

– Это слишком дорого. Остальные берут по тысяче двести, а кое-кто и по тысяче.

– И что они подсовывают тебе за эти деньги? Ты никогда не интересовался этим, парень? Жуткую химию, сваренную в собственной ванной комнате. Калейдоскоп ядов, приправленный поролоном и зубной пастой. Не грузи меня. Я предлагаю тебе настоящий, проверенный ЛСД-25. Это классика – такая же, как «Мальборо» или «Левайс». В конечном итоге, ты платишь больше, чтобы не сомневаться в качестве.