Русская песня в изгнании

Подача, манера и подбор песен Гриши во многом перекликаются или даже в чем-то продолжают традицию, как ни странно это для кого-то прозвучит, творчества Алеши Димитриевича. Многие собиратели эмигрантской песни справедливо считают Диманта лучшим лириком третьей волны. Между прочим, в личной коллекции Диманта хранится один раритет, который мне никак не удается выцыганить для своего архива, — это видеозапись концерта Димитриевича в Лос-Анджелесе. Написал фразу и подумал: а что же я не спросил его об этом в интервью? Ну, next time, как скажет Гриша.

Русский Том Джонс

Вот ресторанный музыкант.

В рассвете сил его талант…

Иляна Ушакова

А Льва Пильщика я, к своему стыду, узнал только в 1988 году из радиопередачи русской службы ВВС «Перекатиполе», которую вел журналист Сэм Джонс. Для любителей жанра программа была культовой. Судьба ее была довольно долгой, наверное, года полтора Сэм каждый четверг рассказывал о звездах русской эмиграции, в их числе был и Пильщик.

Лев Пильщик

Оказывается, про него спела Люба Успенская: «…в „Приморском“ слушаю я русского Том Джонса». Записанный тридцать лет назад альбом так и остался единственным в дискографии артиста. А предшествовало его появлению следующее. Лев Пильщик родился в теперешней Самаре за год до Победы. После войны семья вернулась из эвакуации в Ригу. Четырнадцатилетним мальчиком Лева начал выступать в рижских ресторанах. А уже в семнадцать стал солистом Литовского государственного оркестра.

В конце 60-х годов Лев переехал в Москву, где около трех лет работал в оркестре Эдди Рознера. В дальнейшем на базе Тульской филармонии создал собственную группу, получившую название «Электрон», потом недолго сотрудничал с «Самоцветами».

В 1972 году, можно сказать в числе первых сотен рисковых парней, музыкант эмигрировал в Израиль. Ему не пришлось отказываться от профессии, незаурядный талант был сразу замечен ведущими импресарио.

На фестивале хасидской песни исполнитель получил первую премию, после чего выехал с гастрольной поездкой в Канаду и США. Во время турне познакомился с девушкой, которая очень скоро стала его первой женой. Столь серьезное обстоятельство подтолкнуло к решению остаться жить в Штатах.

В 1978 году Лев Пильщик выпустил свой единственный альбом «Когда уходит женщина», куда вошли его оригинальные версии песен на стихи С. Есенина, лирические и одесские композиции. Название проекта автобиографично: не заладилась семейная жизнь у артиста…

Аркадий Дунайский — в начале 90-х годов он пел в ресторане «Одесса» на Брайтон-Бич

За три десятилетия жизни в Штатах талантливому певцу довелось поработать во многих ночных клубах и ресторанах Нью-Йорка, объехать с выступлениями десятки стран. Пильщик поет и сегодня, причем делает это на многих языках. Голос мощный, сильный, красивый, жаль, не записывает ничего.

Их было немало, тех, кто остановился на первой и последней кассете. Я их так и зову «человек одного альбома». В случае с Пылаевым, Верни, Шарией, Вольным, Калецким это означает: люди сказали, что хотели, и больше добавить им нечего. А в случае с профессиональными музыкантами все чуть по-другому. Выпуск альбома — это прежде всего способ обратить на себя внимание, выделиться и привлечь к себе интерес со стороны как публики, так и работодателей. Очень многие пошли по этому пути.

Ошмянский — пара альбомов, первый в Канаде и следующий через десятилетие в Штатах. Шульман — здесь, кажется, было даже три пластинки, но ввиду невеликого коммерческого успеха продолжения не последовало. Аркадий Дунайский, Марк Гутман, Марк Иммерман, как и Пильщик, ограничились одним проектом.

«Наши» на зеленом континенте

Австралия, Австралия, чудесная страна…

А. В. Токарев

Блестящей Рите Коган из Сиднея тоже было достаточно записать единственную пластинку, чтобы и работу получить, и в классику жанра навсегда попасть. Альбом Риты «У Черного моря» вышел в 1986 году в Австралии, сделал работу «под ключ» известный музыкант Леонид Бергер[30]. Достойный диск нелегко и дорого записать, и певица не стала продолжать. Рита родом с Украины, в 60-х она работала вместе с Михаилом Гулько в сочинских ресторанах, была очень боевой девчонкой, носила на шее огромный магендовид и не желала признавать над собой никаких авторитетов. Короче, постоянная головная боль Михаила Александровича как руководителя ресторанного коллектива. Чем теперь она занимается на далеком континенте?

Рита Коган. Даже на единственном альбоме не было ее фото. Этот редкий любительский снимок — из архива Михаила Гулько. А на груди у Риты все тот же магендовид…