Русская революция, 1917

Именно Ираклий Церетели, один из благороднейших и достойнейших представителей российской социал-демократии (впоследствии лидер грузинской социал-демократической партии), лучше всех подытожил сложившуюся ситуацию. С характерной для него смелостью этот политический лидер, душой и телом преданный демократии, откровенно без колебаний признал кардинальную перемену в расстановке политических и общественных сил.

«Мы выходим не только из министерского, но и из революционного кризиса, — заявил он на совещании Исполкома Всероссийского съезда Советов и Исполкома крестьянского съезда. — В истории революции начинается новая эра. Два месяца самыми сильными были Советы. Сегодня мы стали самыми слабыми, так как расстановка сил изменилась не в нашу пользу».

Церетели постоянно призывал к полному и безоговорочному согласию в правительстве, прекрасно понимая, что произошедшая перемена принесла стране только пользу, укрепила национальное самосознание народа, престиж и мощь государства.

Глава 12 Бывший царь и его семья

В предыдущей главе я рассказывал о принятых Временным правительством мерах, которые открывали реальную возможность управлять, иначе говоря, отдавать распоряжения.

Не стану перечислять здесь все признаки оздоровления административного аппарата, уже ощутимые к концу лета 1917 года. Достаточно сказать, что правительственные приказы исполнялись незамедлительно, как до революции. Наконец утвердился принцип доверия к власти, согласия с политикой правительства, без чего невозможно успешное функционирование правительственного механизма в целом.

Эффективность действия административного механизма летом 1917 года можно проиллюстрировать на примере тайной подготовки к отправке бывшего императора с семьей из Царского Села в сибирский Тобольск.

В начале революции, когда страна еще искала решение стоявших перед ней неотложных проблем, всех живо занимала судьба царя с его семейством. В печати завязалось долгое, в высшей степени заинтересованное обсуждение придворной жизни, которую раньше при старом режиме было запрещено затрагивать. Хотя члены императорской фамилии даже по прошествии нескольких революционных месяцев по-прежнему вызывали острое общественное любопытство, в конце концов о них мало-помалу почти позабыли. Сейчас кажется невероятным, что после подписания отречения в Пскове царь имел возможность свободно прибыть в Могилев «для роспуска своего штаба». Временное правительство нисколько не интересовалось передвижениями царя после отречения, князь Львов без колебаний разрешил ему ехать в Ставку. Мы были совершенно уверены, что у армии он не найдет никакого сочувствия и никакой поддержки, не сделает никакой попытки сплотить ее вокруг себя.

Однако подобное положение явно не могло длиться долго. Затянувшееся пребывание свергнутого императора в Ставке Верховного главнокомандующего породило слухи, будто его окружение вступило в переговоры с Германией относительно переброски в Россию дополнительных сил для спасения самодержавия. Несмотря на нелепость шептавшихся на ухо домыслов, они распространялись все шире, и через неделю с небольшим после падения монархии вспыхнула ожесточенная ненависть к членам императорской фамилии, особенно к бывшей императрице Александре Федоровне. Когда я 20 или 21 мая приехал в Москву, местный Совет категорически потребовал полного отчета о мерах, принятых Временным правительством против бывшего царя с семейством. Совет так энергично настаивал, что я в конце концов ответил:

— Мне, как генеральному прокурору, принадлежит право решать судьбу Николая II. Но, товарищи, русская революция не жаждет крови, и я не позволю ей обесчестить себя. Нет, я не Марат русской революции.

В ту минуту, когда я произносил эти слова в Москве, Временное правительство в Петрограде приняло резолюцию об аресте Николая II и Александры Федоровны. В резолюции говорилось, что:

1. Бывший император Николай II и его супруга лишаются свободы передвижения, и первый препровождается в Царское Село.

2. Депутаты Бубликов, Вершинин, Грибунин, Калинин направляются в Могилев с просьбой к генералу Алексееву выделить в их распоряжение конвой для сопровождения бывшего императора.

3. Члены Думы, направленные в Могилев для доставки бывшего императора в Царское Село, имеют соответствующее письменное поручение и пр.

4. Данное распоряжение публикуется повсеместно.