Русская революция глазами современников. Мемуары победителей и побежденных. 1905-1918

Оказавшиеся в осаде министры не были убиты. Их доставили в Петропавловскую крепость, где они присоединились к царским министрам. Но судьба женщин оказалась еще хуже, чем наше воображение было способно себе представить. Многие были убиты, а те, кому удалось избежать смерти, были жестоко изнасилованы большевиками. Некоторые из этих женщин в военной форме претерпели такие страдания, что скончались в мучениях (как позже выяснилось, это преувеличение). Некоторые из чиновников Временного правительства были убиты с садистской жестокостью.

О, Свобода, какие преступления, какие невыразимые преступления свершаются во имя твое!

О Керенском поступали какие-то неопределенные новости. Состоялась встреча Центральных комитетов партий социалистов-революционеров и социал-демократов, и были предприняты определенные усилия для организации сил кадетов из военных училищ.

В редакции я написал первую статью о завоевателях, прославив их как убийц, грабителей, разбойников и насильников. Несмотря на протесты моих коллег и даже наборщиков, я подписал статью полным именем. «Пусть остается, — сказал я. — Всех нас так или иначе ждет смерть». Откровенно говоря, моя статья имела такой успех, что нам пришлось трижды допечатывать тираж. Но пока мои друзья воздавали ей хвалу, толпы на улицах и даже в частных домах все росли, и в них откровенно господствовало беззаконие. Число убийств, нападений, грабежей, особенно винных магазинов, все возрастало. Жажда напиться была так велика, что толпы не останавливала даже угроза смерти в их стремлении немедленно «национализировать» лавки с зельем. Отчаявшиеся горожане готовились защищать свои дома. К вечеру в нашу редакцию вломилась вооруженная компания с намерением арестовать всех редакторов. К счастью, присутствовал только Лебедев, бывший министр военно-морского флота в кабинете Керенского, и ему удалось скрыться через заднюю дверь. Мои друзья упросили меня не проводить эту ночь дома, и я решил последовать их совету. Кроме того, я согласился изменить внешность и с этой целью перестал бриться. Многие делали то же самое: бритые мужчины обрастали бородами, а бородатые брились.

Следующий день не принес никаких новостей о Керенском, но мы слышали о стычке около Гатчины и о гибели всех кадетов петроградских военных училищ. Эти юные герои сражались как львы и, по крайней мере, погибли, как истинные патриоты. Все закрыто — школы, банки, конторы. Угроза голода все нарастает».

8-го числа в Смольном институте Ленин спокойно занимался формированием правительства большевиков. Были назначены народные комиссары в наиболее важные министерства; все они были большевиками. Ленин предложил всем воюющим сторонам немедленно начать мирные переговоры и издал декрет о национализации земли. Рид рассказывает:

«Ровно в 8.40 оглушительная волна радостных возгласов возвестила о появлении президиума, в составе которого был и Ленин — великий Ленин. Невысокая коренастая фигура с большой лысой головой, крепко сидящей на плечах. Небольшие глаза, курносый нос, широкий рот и тяжелый подбородок; он был чисто выбрит, но уже начала пробиваться щетина той его бородки, с которой его знали в прошлом и будут знать впредь. Костюм был поношен, а брюки длинноваты для него. Невозмутимый, как подлинный идол толпы, он пользовался такой любовью и уважением, как мало кто из лидеров в истории. Странный народный вождь — вождь лишь в силу интеллекта; бесцветный, без чувства юмора, бескомпромиссный и беспристрастный, без живописных пороков — но обладающий мощным умением объяснять простыми словами сложные идеи, анализировать конкретные ситуации. И это в сочетании с умом, с огромной интеллектуальной смелостью…

… И теперь Ленин, сжимая край трибуны, своими маленькими прищуренными глазами обвел толпу, перед которой он стоял в ожидании, пока не кончатся перекаты оваций, которые длились несколько минут. Когда они кончились, Ленин произнес простые слова: «А теперь мы приступим к созданию социалистического порядка!» И снова оглушительный рев толпы.

«Первое — принятие практических мер для установления мира… Мы предложим мир народам всех воюющих стран на основе условий Советов — без аннексий и контрибуций — и право народов на самоопределение. В то же самое время в соответствии с нашими обещаниями мы опубликуем все секретные договоры и откажемся от них… Вопрос войны и мира настолько ясен, что, думаю, могу без преамбулы зачитать проект Обращения к народам всех воюющих стран…»

Когда он это произнес, его большой рот, похоже, растянулся в улыбке; голос был хриплый — но в нем не было ничего неприятного, он стал таким после многих лет ораторских выступлений — и звучал спокойно и монотонно, как бы давая понять, что может говорить едва ли не вечность.

…Чтобы подчеркнуть весомость своих слов, он немного наклонился вперед. Никаких жестов. И тысячи лиц перед ним в полном обожании смотрели на него.

(Затем Ленин зачитывает обращение.)

…«Революция 6 и 7 ноября, — закончил он, — открыла эру Социалистической Революции… Рабочее движение победит во имя мира и социализма и добьется своих целей…»