Русская революция глазами современников. Мемуары победителей и побежденных. 1905-1918

Затем он критически разобрал аргументы Ленина и доказал, что его идея о всемирной социалистической революции с опорой на русскую революцию не выдерживает критики. Есть все основания считать, что в тех странах, где уже утвердился капитализм, революционное движение зависло в воздухе, а вот в экономически отсталых странах оно бурно развивается. «И мы не можем изменить эти обстоятельства простым призывом к миру, — продолжил он. — В той же мере мы не можем рассматривать капитализм как чисто экономический феномен. История последних лет доказывает, что в капитализме очень сильно сказывается национальный характер и что во многих странах его влияние проникает и в среду пролетариата. И если это так, разве не возникает серьезный вопрос? Суждено ли русской революции распространяться лишь в узких рамках своего национального существования? Или она распространится энергично и напористо? Или же, возможно, набирая силы у себя дома, ей стоит дождаться времени, когда созреет весь остальной мир. Иными словами, может ли она дать наглядный урок товарищам в других странах? Мир был изумлен нашей революцией в середине войны. Давайте и дальше удивлять мир очередными этапами ее развития. Русская революция действует, как рычаг, который медленно поднимает к действию силы социализма во всем мире и вместе с Интернационалом заложит основы мира, свободного от всех следов империализма. Будет покончено со старыми методами тайной дипломатии и секретных договоров, станет невозможно гнать на бойню миллионы ради блага нескольких. Впредь мы связываем наши надежды не с дипломатическими посольствами, а с демократией в странах-союзниках. Следующая цель, которую русская революционная демократия поставит перед собой, — это встреча Социалистического Интернационала всех стран». — При этих словах весь зал, кроме небольшой непримиримой группы в дальнем углу, поднялся на ноги и несколько минут приветствовал лидера социалистов-революционеров. Резолюция о доверии коалиционному правительству была принята большинством в 543 голоса против 126. Таким образом в Советах был обеспечен блок «революционеров»-демократов.

Перспектива дальнейшего ведения войны имела довольно мрачный характер ввиду той драмы, что разворачивалась в Петрограде. Жуткая неразбериха и беспорядок, которые существовали еще до мартовской революции, только усилились. Остатки морали, еще существовавшие в войсках, исчезли в результате появления знаменитого Приказа № 1, изданного большевиками 14 марта. С этого момента армия перестала существовать как боевая сила и превратилась в инструмент для проведения революции в руках большевиков. Генерал Болдырев, генерал-квартирмейстер при генерале Рузском, командующем Северным фронтом, отметил, какое воздействие Приказ № 1 оказал на войска:

«Пропаганда разлада между офицерами и рядовыми распространялась по всему фронту… Был арестован генерал Ушаков, командир гарнизона; войска были вызваны на парад, о котором я не имел ни малейшего представления; двинулись они туда без оружия и выглядели как растерзанное собрание оборванных и заросших солдат. Я спросил, зачем все это делается: так ли уже необходимо подчеркивать, что солдатам не доверяют? За эту неразбериху отвечал комендант, которого только что взяли под арест.

Пошли слухи, что на плац-параде собралась огромная толпа, что она волнуется и что генерала Ушакова кинули в реку.

Возбуждение чувствовалось и в приемной командующего: дежурный офицер, генерал Е., что-то бормотал про себя; растерянный Мицкевич (комендант) был перепуган и измучен, а Д. отвлекал Рузского какой-то длинной телеграммой.

Получив разрешение Рузского отбыть, я прыгнул в первую же подвернувшуюся машину и помчался на площадь. Всю дорогу я не переставал обдумывать возможность серьезных осложнений. По обеим сторонам трамвайных путей встречались части гарнизона, из которых только кадеты военного училища, транспортный взвод и военная полиция сохраняли более-менее нормальный вид, а остальные меньше всего напоминали дисциплинированные войска. Тут и там бросались в глаза группки студентов.

Масса голов, заполнявших окружающее пространство, повернулась в мою сторону. Что-то надо было делать, дабы стряхнуть с них это дьявольское заклятье. Я выпрыгнул из машины и, отдавая честь направо и налево, быстро пошел вперед. В первый раз получив отдание чести в ответ, я понял, что пока еще имею дело с настоящими войсками.

Повсюду были видны красные банты и флаги с надписями «Да здравствует свободная Россия!». Поздравив войска с установлением нового политического порядка, я крикнул «Да здравствует Россия!». В воздухе разнеслось громовое «Ура!». Я почувствовал, что меня отпускает невыносимое напряжение — толпа кричала вместе с солдатами. Чувствовалось, что эта возбужденная масса сдерживается из последних сил и что в любой момент готова или на преступление, или на героический поступок.