Русские друзья Шанель. Любовь, страсть и ревность, изменившие моду и искусство XX века

Дом генерала Бахметева, бывшего посла Императорской России в Вашингтоне, был добротным и просторным. Он стоял на возвышении, в зеленом парке над морем, рядом был теннисный корт и поле для игры в поло. Генерал Бахметев и его жена американка были благообразной пожилой парой. Детей им заменили маленькие собаки: навстречу гостьям, распушив хвосты-хризантемы, выбежали четыре задорных пекинеса, французские бульдоги остались дремать в подушках.

Княгиня Мария Павловна встречала гостей вместе с хозяином. Они повели Мисю и Шанель вдоль галереи портретов в парадном зале. Когда дипломатическая миссия Бахметева закончилась, он тщательно упаковал и переправил морем из Вашингтона в Биарриц портреты русских императоров, императриц, их родственников, всего несколько десятков картин. Бахметев был рад возможности показать свою коллекцию портретов Романовых новым гостям, у каждой картины он подробно рассказывал историю жизни изображенного на портрете. Мария Павловна при этом скромно молчала.

– Это, извольте посмотреть, сам государь император Александр III, дядя присутствующей здесь Ее высочества княгини Марии Павловны, – Бахметев поклонился княгине, она спокойно с улыбкой кивнула. – Вот портрет ее бабушки, и рядом – двоюродная тетя по отцовской линии. Мы с супругой счастливы, что Ее высочество оказала нам честь… Представьте, во времена моей молодости, когда я впервые попал в Зимний дворец в Санкт-Петербурге, со мной произошел забавнейший случай! Я перепутал великого князя Константина с его кузеном, великим князем Павлом, и это было непростительно, конечно.

Бахметев обстоятельно разъяснял переплетения генеалогических линий российской императорской семьи, говорил о своих впечатлениях от приемов в далеких дворцах, о своей любви к царской семье и преданности погибшей империи.

– Не могу больше, – прошептала Мися, закрывшись веером Малларме.

Хотя дом был устроен комфортно, к полудню воздух в гостиной, и особенно на галерее, где висели портреты, нагрелся. Они переходили по высокой лестнице от одной части галереи к другой. Коко запуталась в именах и титулах мужчин в мундирах и дам в лентах, она не надеялась запомнить хотя бы часть сказанного. Мися устала, и ей казалось, что если придется выслушать еще об одном царе или родственнике царя – она упадет от слабости.

– Юрий Петрович, – Мария Павловна заметила, что гостьи утомились, – не можем ли мы прерваться, чтобы продолжить осмотр после обеда?

– Конечно, – с сожалением согласился Бахметев. – Там у нас еще много прекрасных портретов, я о каждом могу поведать много уникальных фактов, – заверил он.

– Мы обязательно посмотрим. Потом. Сейчас я бы хотела предложить нашим гостьям выпить что-нибудь в саду, там прохладнее.

Мися сразу направилась в сад, громко отдуваясь и обмахиваясь веером.

– С вашего позволения, я пойду в столовую, помогу супруге. Обед начнем, когда приедут Его высочество? – спросил Бахметев у княгини.

– Мой муж и брат скоро должны быть, – кивнула Мария Павловна, она казалась истинной хозяйкой этого дома.

Дамы расположились в беседке перед столиком с напитками и большими вазами со льдом. Открывался просторный вид на горные террасы, спускающиеся к океану, внизу линия воды сливалась с небом. Коко с тревогой отметила, что Мися залпом выпила два бокала ледяного шампанского.

– Его зовут Китмир, – Мария Павловна приласкала черного пекинеса со смышленой мордочкой, он единственный из собратьев прибежал в беседку, другие дремали в доме, распластавшись на прохладном мраморном полу. – Китмир – персонаж шумерского эпоса, считается, что он приносит благоденствие.

– И как вы съездили к королеве, – осведомилась Мися, подливая себе шампанское; взгляд ее стал тяжелым, – Ваше высочество?

– Меня можно называть просто «мадам», мадам Серт. Ее величество вдовствующая королева Кристина принимала меня во дворце Миромар. Молодые король и королева Испании тоже всегда добры к нам, и кстати, король Альфонсо и королева скоро прибудут в Биарриц на турнир по поло… Мой брат и мой муж останутся, чтобы посмотреть турнир и встретиться с испанскими родственниками, с королевской семьей.

– Ого! – вдруг воскликнула Мися. Коко испугалась, что сейчас подруга ей подмигнет, но та сдержалась. – Отлично!

– Вы, наверное, удивлены, что я хожу в черном, – княгиня с улыбкой оглядела их светлые платья. – Я ношу траур по отцу и по сыну. Моего брата Владимира, сводного брата, тоже нет больше. Простите, что говорю об этом.

– Боже мой, как страшно… – всплеснула руками Мися и слегка отодвинулась, она боролась с икотой.

– Мадемуазель, я хотела сказать, что в Лондоне делала работу, отчасти схожую с вашей.

– И что это? – удивилась Коко.

– Может, это вовсе неинтересно. Но я восхищена вашими моделями. Они лаконичны, кажутся простыми, при этом я нахожу их изысканными. Вы словно работаете для будущего, во всяком случае, у меня такое ощущение.

– Спасибо, мадам, – Коко улыбнулась.