Русские народные песни

Как за барами житье было привольное,
Сладко попито, поедено, похожено,
Вволю корушки без хлебушка погложено,
Босиком снегу потоптано,
Спинушку кнутом попобито,
Нагишом за плугом спотыкалися,
Допьяна слезами напивалися,
Во солдатушках послужено,
Во острогах ведь посижено,
Что в Сибири перебывано,
Кандалами ноги потерты,
До мозолей душа ссажена.
А теперь за бар мы богу молимся:
Божья церковь — небо ясное,
Образа ведь — звезды частые,
А попами — волки серые,
Что поют про наши душеньки.
Темный лес — то наши вотчины,
Тракт проезжий — наша пашенка,
Пашню пашем мы в глухую ночь,
Собираем хлеб не сеямши,
Не цепом молотим — слегою
По дворянским по головушкам
Да по спинушкам купеческим:
Свистнет слегушка — кафтан сошьет,
А вдругоряд — сапоги возьмет,
Свистнет втретьи — шапка с поясом,
А еще раз — золота казна.
С золотой казной мы вольные.
Куда глянешь — наша вотчина,
От Козлова до Саратова,
До родимой Волги-матушки,
До широкого раздольица —
Там нам смерти нет, ребятушки.

Н. Бродский, «Крепостное право в народной поэзии» (сборник «Великая реформа», т. IV, 1911, стр. 18–19). Песня известна только в двух записях. Данный вариант был извлечен Н. Бродским из «судного дела» 40-х годов XIX века о побегах крепостных в Саратовской губ. Другой вариант связывает эту песню с пугачевским восстанием (Сидельников и Крупянская, стр. 80–81, № 38–39).

45. «Вы, бродяги, вы, бродяги, беспачпортны мужики!..»

Вы, бродяги, вы, бродяги, беспачпортны мужики!
Да вы полноте, бродяги, полно горе горевать,
Настает зима, морозы, мы лишилися гулять;
Только нам, братцы, страшненько скрозь зеленую пройтить,
Батальон солдат стоит порядком, барабаны по концам,
Барабанушки все забили, под приклад нас повели,
Белы рученьки подвяжут, за прикладом поведут;
Спереди стоят и грозятся, без пощады сзади бьют,
Спины, плечи, братцы, настегали, в госпитали нас ведут.
Разувают, братцы, раздевают, спать на коечки кладут,
Травкой-мятой прикладают, видно вылечить хотят.
Мы со кончика слезали, выходили на лужок,
Во лужку, братцы, гуляли, стали службу разбирать,
Который прусский, который турский, а мы белого царя,
Которых били да били, а мы песенки поем,
А мы песенки, братцы, поем, господам честь воздаем.

Киреевский, 1929, стр. 46, № 1799, Калужская губ.

46. «Вы, кудри ль, мои кудри...»