Русские народные сказки

— Хоть и жаль мне котомку, да делать нечего, придётся с ней расстаться. Пойду сейчас утоплю тебя в гнилом болоте, а из котомки тебе век не выбраться.

— Выпусти меня, солдат! Дам тебе три года жизни.

— Ну нет, теперь уж не выпущу!

Смерть просит:

— Выпусти! Так и быть, живи ещё тридцать лет!

— Ладно, — солдат говорит, — выпущу тебя, коли все тридцать годов никого из людей не станешь морить.

— Так не могу, — отвечает Смерть. — Как мне жить, коли никого морить не стану?

— Все эти тридцать годов грызи ты пенья, коренья да булыжники на полях.

Смерть на те речи ответа не даёт, молчит.

Солдат говорит:

— Коли не согласна — понесу на гнилое болото! Взвалил котомку на плечи.

Тут Смерть заговорила:

— Будь по-твоему: не стану никого из людей морить все тридцать годов. Буду пенья, коренья да булыжники на полях грызть, только выпусти на волю!

— Смотри, чтобы без обману было! — сказал солдат.

Вынес Смерть за околицу. Котомку развязал:

— Ступай?

Смерть свою косу подхватила — и давай бог ноги, кинулась в леса! Принялась выворачивать пенья, коренья да булыжники на полях. Выворачивает да грызёт. Чего станешь делать?

А народ в ту пору зажил без горя, без заботы. Все здоровы: никто не хворает, не умирает.

И так шло без малого тридцать лет.

У солдата тем временем дети выросли. Сыновья женились, дочери замуж вышли. Стала семья большая. Тому надо помочь, другому посоветовать, третьего на ум наставить, каждому дело дать да растолковать. Хлопочет солдат да радуется. Во всём у него удача — колесом жизнь катится. До дела он жадный. О смерти ли солдату думать?

А Смерть тут как тут:

— Сегодня тридцать годов миновало. Вышел срок. Собирайся, солдат, за тобой пришла.

Солдат спорить не стал:

— Моё дело солдатское. Привык по тревоге враз справляться. Коли вышел срок, неси домовину.[16]

Смерть принесла дубовый гроб с железными обручами. Крышку сняла:

— Ложись, солдат!

Солдат рассердился, кричит:

— Ты что, порядков не знаешь? Разве положено по уставу старому солдату вот так, с бухты-барахты, самому что-нибудь делать? Вот и на службе, бывало, как чему новому взводный обучает, всегда сам покажет, как и что, а уж потом команду подает исполнять.

Так и в этом деле:, ты вперед сама покажи, а уж потом команду подавай.

Смерть в гроб улеглась.

— Гляди, солдат, вот так надо ложиться, ноги протянуть, а руки на груди сложить.

А солдат только того и ждал. Крышку захлопнул, обручи набил:

— Лежи там сама, а мне и тут хорошо!

Отвёз домовину на крутой берег и свалил с обрыва в реку. Подхватила река домовину и унесла Смерть в море.

Много годов прошло, а Смерть всё носит по морю.

Народ живёт припеваючи, солдата славит. И сам солдат не старится. Внуков женил, а внучек замуж выдал. Правнуков уму-разуму учит. Хлопочет по хозяйству, бегает с утра до ночи, ног под собой не чует.

И вот поднялась как-то на море сильная буря. Разбили волны домовину о камни. Выбралась Смерть на берег еле живая, от ветра шатается.

Поотлежалась на морском берегу и кое-как поплелась в ту деревню, где солдат живёт. Зашла к нему на двор и притаилась. Ждёт, когда солдат выйдет.

А солдат собрался идти сеять хлеб. Взял пустой мешок и пошёл в амбар за семенами. Только стал к амбару подходить, как вышла Смерть из-за угла. Сама смеётся:

— Теперь-то уж ты от меня не уйдёшь!

Видит солдат — пришла беда, и думает: «А, была не была, будь что будет! Коли не избавлюсь от Смерти, так хоть попугаю безносую».

Выхватил из-за пазухи пустой мешок да как крикнет:

— По котомке стосковалась? На гнилое болото захотела?

Увидела Смерть у солдата в руках пустой мешок. Показалось ей со страху, что это и есть чудесная котомка, и кинулась она прочь бежать — только её солдат и видел. И стала с тех пор Смерть людей морить крадучись. Только и думает: «Как бы мне солдату на глаза не попасться! Коли увидит — не миновать гнилого болота».

А солдат стал жить-поживать. И сейчас, говорят, живёт да посмеивается.

СКАТЕРТЬ-САМОБРАНКА, КОШЕЛЁК- САМОТРЯС И ДВОЕ ИЗ СУМЫ

Жили-были старик со старухой. Жили, горевали, с хлеба на квас перебивались. С осени до весны кое-как маялись, а с весны до осени и вовсе беду бедовали: лебедой да ягодами кормились.

Вот как-то раздобыл старик лукошко пшеницы и говорит:

— Все люди сеют да пашут, посеем и мы — будет у нас осенью свой хлеб.

Посеяли. Уродилась пшеница на славу.

Старик со старухой не нарадуются, ходят каждый день, пшеницей любуются: пшеница стеной стоит, И колос колоса тучнее. Соседи завидуют:

— Эдакого урожая век не видано!

Приспело время хлеб убирать. Старик серпы наточил:

— Завтра, старуха, пойдём пшеницу жать!

В ту пору поднялся сильный ветер, набежала чёрная туча, и выпал на старикову полосу крупный град. Тем градом начисто выбило всю пшеницу, ни одного колоса не осталось.

Закручинился старик, голову повесил, а старуха ругается, причитает:

— Всю жизнь я с тобой, с бесталанным, горе горевала! Ни в чём тебе удачи нет! В кои-то веки разжились семенами да вырастили пшеницу — и тут лихо пристигло, беда стряслась, а у нас и зерна не осталось.

Утешает старик: