Русские сказки, богатырские, народные

«Боги, ненавидящие всякую несправедливость, обращают тебе в наказание орудие, изобретенное тобою к обману твоего супруга. Хотя не имела злого намерения и Промысел определяет всему счастливое окончание, но поскольку твоя неосмотрительность в составлении Зачарованной книги стала бедственной для дома царя дулебского, о чем ты узнаешь впоследствии, то поскольку несчастья эти должны быть тебе общими, так и отвращение их должно последовать через твои старания. Поэтому внуши твоему супругу через ту же Зачарованную книгу, которую он не преминет вопросить, чтобы он дочерей твоих разделил в особые, построенные им замки и оставил им на выбор их супругов; что они влюбятся в людей низкого происхождения и потеряют их по разным причинам; пусть Осанин муж будет привязан к своим родителям, Замирин – весьма любопытен, а Алцидин – нескромен».

Словом, мне волшебною доскою было сказано все то, что я внушила моему супругу и что объявил он мне при своих угрозах, как я уже вам и сказала.

«Это обстоятельство, – продолжала волшебная доска, – может быть, покажется тебе весьма смешным, но впоследствии оно станет очень важным. Боги определяют дочерей твоих в супружество внукам царя, на которого твоя неосмотрительность навлекла пагубные последствия; а потому участь твоя, племянника твоего и племянницы, и царя дулебского с его потомством будут иметь общую цепь. Вразумляясь от времени и случаев, ты должна распоряжаться всеми приключениями в твою пользу и учреждать себя по этому предсказанию».

По тёмному значению последних слов этого предсказания я не могла заключить ничего достоверного, но, полагая со временем получить объяснение для моих действий, внушила моему супругу касающееся до дочерей моих: он последовал этому, как уже было сказано выше. Хотя я ожидала того, что он учинил, как вещи, исполненной по моему внушению, но не уповала, чтобы гнев его простерся до лишения меня волшебной силы. Это-то принесло мне невыносимую печаль, в которой я пребывала по унесении от меня дочерей моих: ибо тем самым мне пресечена была возможность узнавать о происходящем и обращать всякие случаи в мою пользу для исправления неустройств, причиненных неосмотрительным сооружением Зачарованной книги.

И так в горе и неизвестности обитала я как невольница, заключенная в моем замке около года. Я утратила уже и надежду, что могла бы быть полезной судьбе моих дочерей и дому царя дулебского, в рассуждении того, что сила Гипомена в волшебстве не подавала ни малого вида, чтобы король волшебников когда-либо мог овладеть им, а потому и я по-прежнему возвратила бы волшебную силу.