Русские суеверия

Пока их участь не определена окончательно, они кружат с лешим (с лешим-вихрем) – он «водит» их за собой, носит на себе. В рассказе владимирских крестьян попавший к лешему мальчик «упрятан» в напоминающее дерево одеяние лесного хозяина.

«Собрались ребята по грибы в лес; мальчишка пристал к матери, чтобы она дала ему кузовок или лукошко. Баба была за делом, но не вытерпела и обругала его. „Чтоб тебя леший взял“, – сказала она ему, кидая кузовок. Побежал мальчик в лес и пропал. Спохватилась баба, что сама виновата, пошла отчитывать к попу, стала подавать милостыню. На третий день пошла в клетку, глядит, там висит чужой армяк, мохнатый, словно мохом оброс, цветом темный, как дубовый, а под армяком-то сидит ее сынишка, бледный, голодный, ноги поцарапаны. От него мать насилу добилась, где он пропадал: встретил он в лесу старика в этом армяке, тот запахнул его в армяк, и стали они около корявого дуба, другие ребята мимо шли и их не видали. Ночью бродили по лесу, искали ягоды, коренья, их ели, а когда день – старик становился под деревом, закрывал его армяком, и их никто не видел. Хотела было баба выбросить армяк, а ей не посоветовали: „Не трогай до трех дней, а то снова уведет мальчишку“. Через трои суток армяк пропал – приходил, значит, леший, а мальчишку не тронул».

Те, кто (на время или насовсем) остаются у лешего, селятся в его избе (большом доме в лесу) (см. ПРО́КЛЯТЫЕ).

Отсюда лесной хозяин посылает их добывать еду (неблагословленную), раздувать пожары, которыми ведает леший (во время сильного лесного пожара крестьянин вдруг замечает лешего, старательно раздувающего огонь, – волог.).

В распоряжении лешего находится и горячка-огневица: упрашивая «укрыть от огневицы», ему относят в лес оброк (владимир.) 〈Попов, 1903〉. Впрочем, это поверье может соотноситься с распространенными представлениями, согласно которым лесные духи способны насылать (вызывать) болезни (новг., олон., яросл., костр., тульск., нижегор.). Ср.: справляя свадьбу, лешие окатывают попавшегося им на дороге человека водой из своей бани, вызывающей болезнь, – от нее нет спасения (вятск.).

Кроме сбраненных (про́клятых) и потерявшихся в лесу людей, в подчинении у лесного духа пребывают самоубийцы (см. ПОКОЙНИКИ, ВИХРЬ) и похищенные лешим (то есть неведомо как пропавшие, погибшие) дети. Лес, издревле почитавшийся обителью мертвых, в поверьях XIX–XX вв. становится приютом умерших неестественной (скоропостижной, без христианского напутствия) смертью. Такие покойники могут стать лесными духами, лешими. Представления о «лешем-стихии», лесном хозяине объединены здесь с представлениями о лешем – «лесном патриархе», предке, властном над жизнью и смертью людей. В Олонецкой губернии уводящих детей лесовиков называли «лесные старики», «лесные отцы».

Среди русских крестьян XIX–XX вв. популярны сюжеты о том, как лесной хозяин заботливо растит про́клятую (сбраненную) девицу, выдавая затем замуж и возвращая людям. В подобных повествованиях преломились, возможно, воспоминания о некогда бытовавшем обычае временной изоляции подростков, подготавливаемых к переходу в иную возрастную группу и вступлению в брак (см. ЛЕСНАЯ ДЕВКА). Лесовик и в этих рассказах выступает как умудренный особыми знаниями «хозяин» – и леса, и человеческой судьбы.

Согласно поверьям многих районов России, леший наделен даром предвидения и пророчества. «Лесовой предвидит будущее, и наперед судьба человека ему известна» (смолен.).

«Мужик Кузьмин рассказывал мне и божился, – сообщает П. С. Ефименко из Архангельской губернии, – что выходит каждый год в лес на Святки, а он [леший] выйдет и спрашивает: „Что тебе надо?“ А Кузьмин начинает расспрашивать: „Каков год? Каков хлеб? Будет ли солдатчина? Будет ли в море рыба?“ Леший говорит – будет или нет; так до трех раз. За третьим разом леший захохочет и, сказавши: „Ах, дурак, все одно слово помнит!“ (то есть все спрашивает об одном) – уйдет в лес» 〈Ефименко, 1864〉. В Верхнем Поволжье, гадая на перекрестке, кричали: «Черт-леший, ау, покажи мне судьбу!» В Карелии (Каргопольский уезд), желая узнать свою судьбу или судьбу близких, отправлялись в лес (на перекресток, росстань, распутье), взяв с собой предназначенный для лешего «относ» (обычно в виде каравая хлеба с солью). «Придя в лес, выкликали: „Эй, большой брат, выходи хлеба-соли покушать!“ 〈…〉 Узнав от лешего будущее, знахарь приносит вести в деревню: „Олешка с Падуна спрашивал ходил у лесного, а тот сказал, что он (Сашка) не приде (с фронта) домой“ – „Ну, я так и знал. Что Олешка сказал, дак уж правильнее“» 〈Криничная, 1993〉.

Если в четверг Пасхальной недели сесть в лесу на старую березу и громко три раза крикнуть: «Царь лесовой, всем зверям батько, явись сюда!», то леший явится и скажет будущее (новг.).

Чаще всего лесной дух участвует в святочных гаданиях. Однако обращение к нему без необходимых предосторожностей чревато бедами. В севернорусской быличке леший едва не губит неосмотрительного гадальщика.