Русские суеверия

«Занятия» пустодомки те же, что у кикиморы: она прядет («нити судьбы» человека); способна влиять на жизнь людей. В повествовании о пустодомке, записанном в Архангельской области, запечатлены, возможно, фрагменты посиделочной (святочной) игры с «вещей пряхой». Ср.: старухи во время Святок наряжались шишиморами (надевали «шоболки», рваную одежду) и пряли, сидя на полатях; девушки хватали шишимору за ноги, она их била палкой 〈Завойко, 1917〉.

Версии сюжета о пустодомке (или Дарье, Дуне Ригачнице), популярные на Русском Севере, включают мотивы сакрального прядения, а также намеренного приглашения опасной гостьи на посиделки и преследования ею девиц, характерные для быличек о гаданиях. В текст входят ритуализованные монологи (краткие «жития») стола, скатерти, хлеба, соли – предметов крестьянского обихода, которые становятся оберегами и защищают девушек от грозной пустодомки.

«В Карпове доме жила пустодомка. Девки пойдут на вечериньку – эту пустодомку и кличут:

– Крестова, пойдем на вечериньку!

Она крычит:

Скоро буду – не забуду,
Квашню мешу – не домешу,
Солю – не досолю,
Печку топлю – не дотоплю,
Житники похтою – не допохтою,
В печку сажу – не досажу,
Пеку – не допеку,
Вымаю [вынимаю] – не довымаю.
Стол обираю – не дообираю.
Обедаю – не дообедаю.
Скоро буду, не забуду.

[Девки приглашают пустодомку трижды, она отвечает все то же, но в последний раз „с горячкой отвечает, несдовольничала“.]

…а девки все смеются. Девки пришли, хозяйке и говорят:

– Мы пустодомку звали на вечериньку, пустодомка придет сегодня – посулилась.

А хозяйка:

– Зачем раздразнили пустодомку, придет – всех переколотит.

Она, видно, хитра была – хозяйка: стол поставила – на стол положила скатертку портяну, на скатертку положила мякушку хлеба – коврижку, на краюшку хлеба – солонку с солью. Потом девкам всем по горшку дала и по клубку пряденого дала:

– В горшки положьте клубки и на головы горшки положите. Эта пустодомка придет – вас по головы хлеснет, горшок рассыплется, а вы падайте – будто убились.

Девки за прялки-то и сели; прядут девки, а горшки на головах. Пустодомка потом идет с большинской прялкой; зашла в избу – едва прялку затянула – только мала прялка!

И стол заговорил:

Меня топором рубили,
Меня и стружкой стругали,
Да меня и долотом долбили —
Я все терпел, а ты вот чего незлюбила девок?

Потом и скатерть заговорила:

Да меня-то трепали,
Да меня-то чесали,
Да меня-то ткали,
Да меня-то иглой сшивали,
Да меня-то и на стол постлали —
Я все стерпела, а ты вот чего не стерпела,
незлюбила девок?

А потом мякушка заговорила:

Меня-то, – говорит, – колотили-молотили,
На мельницы мололи,
В квашню склали да растворили,
Да меня и в печке пекли.
Меня на стол положат,
Меня-то ись станут —
Я все стерплю, а ты девок не стерпела.

Потом и соль заговорила:

Меня-то и на огне варили,
Мною рыбу солят,
Мной и волнухи солят,
Меня везде едят —
Я все терплю, а ты чего незлюбила девок?

Пустодомка с прялицей у дверей стояла, а тут пошла по девкам, девок колотить; да придет – каку девку хлеснет прялкой по головы-то, горшок с девкой на пол падут; горшок изломается, а клубок укатится, думат – у девки голова катится. Так всех переколотила до кажной девки, ну и сама ушла; а девки все встали живящи… Хохотали, смешно ведь; только убыток сделала – горшков набила, а боле што…» (онеж.).

ПЬЯ́НЫЙ БЕС (ПЬЯ́НСТВЕННЫЙ БЕС) – бес, черт, вызывающий запойное пьянство.

«Сатана же, завистию своею распаляем, позавиде доброму делу Божию и нача с бесы беседовать, как бы уловити и погубити род человеческий пьянством наипаче верных христиан, и выступи у них един из собору пьяный бес и глагола Сатане: „Аз ведаю, господине, отчего сотворить горелку – пьяное вино“ („Отчего уставися вино душепагубное“)» (арханг.).

В поверьях русских крестьян запойное пьянство приписывается проискам дьявола и подчиненных ему чертей, бесов.