Русские суеверия

Среди русских крестьян были популярны рассказы о «гребне русалки» (о «гребне водяного»), неосмотрительно подобранном людьми и приносящем несчастья («К гребню никто из казаков и не дотрагивался – все боялись») (урал.).

Русалка, чей гребень подобрали люди, «спать не давала, стучит то в окно, то в двери. Тетка Шура старичку одному рассказала. А он ей: „Снеси гребень-то, девка, а то русалка житья не даст“» (вост. – сибир.).

В повествовании, записанном на Орловщине, рыбаки матерят бабу (русалку), которая ночью чешет на камне волосы; она роняет гребень, рыбаки его забирают. После этого у них путается невод и не распутывается до тех пор, пока гребень не возвращают русалке.

Появление русалки может знаменовать грядущую беду: русалку видят возле того места, где суждено утонуть человеку. Русалка с длинными черными волосами сидит на камне у воды, повторяя: «Ох как долго нету!», после чего скрывается в реке; спустя некоторое время на берег приходит местный учитель и, решив искупаться, тонет (новг.). Видевший русалок-чертовок в тот же год непременно умрет (нижегор.).

«В Воренже много ребят у моста тонуло, и одна, русалка, выходила из проруби. Видели ю зимой, в белом, и пела: „Сегодний год хуже прошлогоднего“ – да кланялась все, и тонуло ребят много летом» (арханг.) 〈Черепанова, 1996〉.

Русалки (как и водяные) «сильно плещутся» перед утоплением человека. Они способны «утянуть» к себе купающегося (особенно того, кто вошел в воду без нательного креста, вечером, в праздник); опасны в полдень и в полночь (орл., рязан., тамбов.). «В полдень нельзя купаться: русалушка ноги заплетет и утащит в воду» (перм.).

«Русалки играют и плещутся по ночам, чешут волосы, топят людей; они любят купаться утренними и вечерними зорями, почему купаться в это время человеку опасно» 〈Зеленин, 1916〉. «Шишихи, русалки, хватают за ноги и топят» (новг.) 〈Даль, 1882〉.

В быличке Мурманской области русалка, ведающая водой и рыбой, требует человеческих жертв, то есть утопленников (см. КИЦКА ЖОНКА).

«Подводное житье» русалок в поверьях и несказочной прозе обрисовано отрывочно. На Русском Севере зафиксированы упоминания о «русалочьих свадьбах». Рыбак, плюнувший в воду, портит свадебный стол русалок и наказан безвременной смертью (мурм.).

Русалки-шутовки уральских и владимирских поверий живут под водой «по деревням», то есть так же, как обычные крестьяне. Ночью они выходят на землю, шныряют по дворам, похищая неблагословленную еду и уводя к себе зазевавшихся и про́клятых («отосланных» к нечисти бранными словами) людей (см. ШУТ).

Лесную русалку можно увидеть сидящей на дереве (иногда она прядет или поет).

О криках или пении русалок упоминается в поверьях Владимирщины и ряда других районов России. В Петровское заговенье русалки качаются на развитых венках и кричат: «Гутыньки, гутыньки!» (или «Рели, рели!»). «Девку поймают, защекочут, и все будут кричать: „Гутыньки, гутыньки!“» (смолен.). Русалки-водяницы поют в болоте (владимир.); русалка-шутовка на мосту в глухие полдни чешет волосы и поет (урал.); пение лесных русалок особенно мелодично» (смолен.).

Будучи и водяным, и лесным духом, русалка появляется у лесных ручьев. «Ручеек, через него жердочка лежит. На ней лохматка сидит… Я и крикнул: „Христос воскрес!“ Она – бултых в воду» (владимир.).

«Страшная» русалка из лесной чащи редко вступает в какие-либо взаимоотношения с людьми или вредит им: при встрече с человеком она скрывается.

Русалки в обличье девушек, женщин не избегают людей, но, напротив, искушают их и преследуют. Русалка уводит из бани мывшегося там мужика. «Один дядька пошел в баню мыться в двенадцать часов [ночи] 〈…〉 И вот он мылся, мылся, и жена у него там пошла – думает, чего его так долго нет-то. Приходит, значит, в баню, его в бане нет. Смотрит – по снегу от бани следочки. И прямо на речку… (Бани-то на горе стояли раньше, у речки). А он голый и сидит на камне… Вот она его спрашивает: „Ой! Ты чего туда забрался?“ А он говорит: „Да чего-чего! Мылся, мылся, приходит ко мне русалка и говорит: «Пойдем со мной». И вот меня и привела…“ Жена потом стала: „Аминь, аминь“, – все раньше говорили – зааминила. А ему с этого камня никак не перебраться обратно. Туда он попал как-то, а обратно глубоко. Река большая была. И потом на веревке тащили оттуда» (новг.).

Девка-русалка ходит к промысловику на зимовку и рожает от него ребенка. Когда наступает время возвращаться домой, кормщик пришедшего за промышленниками судна советует парню-промысловику уехать потихоньку: «…судно понеслось. Она [русалка] увидела, выбежала на гору, ребенка разорвала, половину себе взяла, а другу – свись на судно! Судно бы обернулось, дак она не попала – только одна капелька крови на борту. Стало судно опруживать: ну, стесали топором, оно и выпрямилось» (арханг.).