Русские травести в истории, культуре и повседневности

Это очень странное сочинение. В нем много полунамеков, зашифрованных имен, обманчивых фактов – настоящая ловушка для легковерного читателя и благочестивого моралиста. Поэма кажется карикатурой на столичную развращенную аристократию. Ее автором мог быть, к примеру, бородатый соратник Герцена, некий язвительный либерал-эмигрант, знававший высокородных любезников в годы своей мятежной столичной юности. Взявшись за карающее ядовитое перо и решив свести наконец счеты с недругами, он настрочил злой пасквиль с порнографическими уморительно смешными гротесками. Сто печатных экземпляров, конечно, не лучшее оружие мести, но ведь запретный плод сладок. Безымянный сочинитель понимал, что сотня превратится в тысячу рукописных копий и разлетится по столичным салонам, где всегда хватало любителей поэтической «малины». Они бы смаковали и пересказывали отрывочки, переписывали строфы и безнаказанно вполголоса потешались над знатнейшими вельможами, столь похоже изображенными и едко высмеянными. Впрочем, автором мог быть и тихоня-чиновник в стиле Филиппа Вигеля, дилетант с литературными способностями и отменным чувством юмора. Изобразив процветавшую в Петербурге содомию в сатирических красках, он скрыл за расписными шаржами свои личные острые чувства, о которых было не принято говорить, но позволялось иронизировать.

В любом случае этот таинственный А. Ш. был способным рифмоплетом, язвительным карикатуристом и, совершенно точно, своим человеком в петербургском голубом сообществе.

Титульная страница книги «Eros Russe. Русский эрот не для дам». 1879 г.

Протагонист «Похождений» – истинное дитя порока, сластолюбивый, изнеженный столичный юноша безупречного происхождения. В первой части поэмы высокородные родители отправляют негодника учиться в привилегированный Пажеский корпус, и почти сразу же юноша переживает первую метаморфозу: новый «черноокий стройный» друг превратил его в «барышню-пажа» и познакомил с запретным миром дортуарных любовных наслаждений. Теперь ему по нраву амплуа девицы. Он говорит о себе в женском роде:

Девчонкою я создана;
К мужчинам склонность я имею;
Душа мне женская дана ‹…›
По-женски лишь могу я мыслить,
Девичьим голосом пою,
Меня ведь в слабый пол зачислить
За робость следует мою ‹…›
Лукаво вздернутый вверх нос;
Я с темно-синими глазами
И с розовым лицом блондин;
Я госпожа – не господин.

Он стал корпусной звездой, вечно окружен поклонниками старших классов, поет, жеманится, разжигает нешуточные страсти. Ему дали новое имя – Паж-Венера. И это лишь начало настоящих авантюр. Юноша все чаще бывал в большом свете, подружился с «буграми и бардашами», то есть содомитами, и тайком от начальства бегал на балы в женском платье и парике. «Венера» превратилась в профессионального травести, скопила богатый дамский гардероб, в деталях описанный в поэме:

Я в женском платье маскарады
Зимой исправно посещал;
Костюм мой был для всех приманкой:
В ажурных шелковых чулках
Я был обут, как парижанка,
Котюрн на бальных башмаках,
С большими бантами подвязки
Застегнуты поверх колен;
Я в черном домино и маске
И в платье модного гро-грен
‹…›
Широким кружевом обшит
Подол батистовой рубашки,
И голые под юбкой ляжки,
Брильянтами браслет блестит;
Перчатки длинные за локоть,
С открытыми сосками лиф,
Чтоб возбуждать в мужчинах похоть.

Забыв про учебу и свой природный пол, юноша развлекался с поклонниками в сомнительных заведениях, кафе и полуночных ресторанах. Ужинать изволил у дорогого Леграна, на Большой Морской улице, 11. Негодника называли «княжной Наташей» и «Натальей Павловной», и эти имена созвучны тем, которые давали друг другу барышни-юнцы и опытные травести-гетеры императорского Петербурга.

В стенах корпуса Паж быстро пошел на повышение. Он весьма чувственно проводил время с ротным командиром и, кажется, крепко влюбил в себя сего достойного и пылкого офицера. Но страсть их была мимолетной: негодник окончил корпус, поступил в лейб-гвардии Гусарский полк и тут же забыл своего наставника, любителя покорных юношей и розог. Он наконец обрел свободу и мог делать лишь то, что хотел, к тому же почивший в бозе дядя оставил ему богатое наследство и дом. Отныне он «гусар-княжна», «корнет Наташка», великолепная модная куртизанка в платье, кружевах, пудре и парике: