Русские травести в истории, культуре и повседневности

Но любителю театральных эффектов Шульцу одной книги было мало. Хотелось отчетливой мизансцены, броского реквизита. Войдя в очередной раз в связь с духами, он торжественно объявил, что отныне их сообщество именуется «Единым храмом». Их священный знак – полумесяц с крестом и всевидящим оком, хоругвь составлена из цветных полос: желтая символизирует Бога, синяя – Христа, белая – чистоту, а зеленая – землю и самого пророка, «человека земного». Шульц не забыл и о костюмах, заставил паству сидеть на «служениях» в белых балахонах, похожих на древнегреческие хитоны, – они, по мнению пророка, символизировали чистоту, невинность и глубокую веру.

По большим дням, особенно во время «Праздника Красоты» (дня рождения Шульца), в квартире устраивали театральные представления, разыгрывали отрывки из пьес, написанных пророком. Братья и сестры выступали в маскарадных костюмах, которые им сочинял и шил их любимый несравненный мистик. Он с детства обожал женское рукоделие, в его комнате стояла швейная машинка, за которой Шульц частенько колдовал. На «Праздник Красоты» приглашали фотографа, и статисты, расположившись вокруг Шульца, позировали для памятного снимка. Некоторые снимки сохранились.

Члены секты во время «Праздника Красоты». В центре – Дмитрий Шульц. Конец 1920-х гг. Из собрания Государственного музея истории религии

Дмитрия смущало лишь то, что он внешне почти не отличался от своих последователей. Чтобы стать безупречным, совершенным духом, ему требовался яркий сакральный образ. В 1927 году он наконец его придумал.

ДЕВОЧКА МЕТОЧКА

Образованный Шульц знал основы философии Владимира Соловьева и находил с ним, теологом и гуру, много общего: тот тоже был медиумом, визионером, увлекался спиритизмом и легко входил в контакт с духами. Но особенно важной для себя Дмитрий считал теорию Соловьева об андрогине. В книге «Смысл любви» философ развивал идею о первородном грехе и разделении полов: лишь тогда, когда Адам и Ева познали друг друга, они увидели меж собой различие. Грехопадение – трещина между человеком и Богом, превратившаяся в непреодолимую пугающую пропасть. Но есть надежда – духовная жизнь и священная любовь. Они воссоединят мужское и женское в сакральном бессмертном существе, которое Всевышний когда-то создал по образу и подобию своему. Этим существом Соловьев считал андрогина.

Дмитрий Шульц узнавал себя в каждой строчке велеречивого поэтического «Смысла любви» и свой высший смысл видел в магическом преображении из сына земного в божественного андрогина. Еще в юности он почувствовал в себе женское начало, но боялся признаваться родителям и лишь позже своей супруге Марго рассказал о необычных противоестественных ощущениях, о том, что он женщина в теле мужчины, что он даже, возможно, гермафродит, что любит играть в куклы, шить, вести домашнее хозяйство, готовить… И, о чудо, жена его поняла, и приняла, и даже полюбила больше. На суде, ничуть не стесняясь, она сообщила: «Дмитрий был очень женственным, и он мне очень нравился. Когда он надевал платье и длинные волосы, я тогда его называла “моя кукла”, потому что он был слишком обаятелен и красив. Я ему дарила куклы, у него был их целый шкаф».

Шульц не решился на опасную операцию, не пошел на прием к психиатрам и сексологам. Он сделал свое странное чувство основой учения и безболезненно, с помощью костюма, преобразился из «земного сына» в невинное существо – пухлую милую девочку четырех лет. Расчет его был, как всегда, верным: девочка – это образ, близкий божественному андрогину, о котором вещал Соловьев. Она не ведает грехопадения, не знает, что такое плотская любовь, она невинна и чиста. Она ангел божий, а ангелы суть андрогины.

Девочка Меточка с плюшевым мишкой, любимой детской игрушкой Дмитрия Шульца. Конец 1920-х гг. Из собрания Государственного музея истории религии

Девочка была ужасной капризницей, сектанты баловали ее, дарили все, что попросит: кукол, шоколад, конфеты, чепцы, кружева, туфельки. Когда не было денег, братья и сестры шли нищенствовать: обматывались в куцее рубище, мазались гуталином и выхрамывали на центральные московские улицы за подаянием. Смотрелись очень убедительно. Каждый день приносили по 10–20 рублей, отдавали большую часть бухгалтеру секты, Генриху Шульцу, а на оставшееся покупали подарки милой Девочке.

Пророк Агафит Абдулла хоть и отправился на заслуженный отдых, но во время сеанса явился вновь и объявил, что у Девочки есть покровительница, древнегреческая богиня Деметра, и что через нее он дарует пастве портрет и скульптурный бюст: «Им отныне станете поклоняться». Тут же супруга медиума явила изумленной братии эти священные дары (в большом секрете от своих приспешников их выполнил сам Шульц). Сейчас они хранятся в фондах Музея истории религии.