Русский авангард. И не только

Казимир Северинович Малевич – художник, пользующийся мировой славой, признанный одним из столпов не только русского, но и европейского авангарда. Малевич – один из тех, кто разрабатывал основы современного искусства. Его влияние можно проследить не только на протяжении всего ХХ столетия, но и вплоть до сегодняшнего дня: в архитектуре конструктивизма в Европе и России в 1920–1930-е годы, в абстрактном искусстве, которое получило бурное развитие в Америке сразу же после Второй мировой войны, в современных – дизайне, моде, оформлении интерьеров.

Ни у одного из лидеров русского авангарда не было столь яростных и многочисленных противников, как у Малевича. Его называли мистиком или рационалистом, обманщиком или фантазером, иронически или издевательски высказывались о его философствованиях, проникнутых духом пророчества, или о «космических мечтаниях», казавшихся обывателю бредом сумасшедшего.

Казимир Малевич. Планит летчика. Фрагмент. Государственный Русский музей. 1924 // Проект орбитальной станции // Казимир Малевич. Будущие Планиты. Фрагмент. Государственный Русский музей. Середина 1920-х

Казимир Малевич. Вид Планита сверху. Будущие сооружения. Фрагмент. Государственный Русский музей. Середина 1920-х // Проект орбитальной станции

Казимир Малевич и Николай Суетин. Архитектоны. Не сохранились. 1929–1931 // Национальный мемориал 11 сентября. Нью-Йорк. Открыт в 2014 году

Казимир Малевич. Супрематическая трансформация архитектуры Нью-Йорка. Фотомонтаж. Не сохранился. 1926 // Виды Национального мемориала 11 сентября. Нью-Йорк. Открыт в 2014 году

К категории «мечты о космосе» относятся так называемые планиты – парящие в космическом пространстве жилые дома, населенные землянитами, то есть жителями земли. Малевич так прокомментировал устройство планита: «материал – белое матовое стекло, бетон, сталь, железо», отопление – «без труб дымовых»; планит «должен быть осязаем для землянита всесторонне, он может быть всюду – наверху и внутри дома, одинаково жить как внутри, так и на крыше»; «моется без всяких для этого приспособлений»; «стены его отепляются – как и потолки, и пол» и т. д. Планиты создавались Малевичем в 1923–1925 годах в Гинхуке (см. статью Ирины Карасик «Планит» в Энциклопедии русского авангарда. Т. III. Кн. 2. C. 129–130).

Создавая конструкцию планита, Малевич непостижимым образом предсказал форму будущих орбитальных станций. Это был еще один несомненный прорыв фантазии художника в будущее.

Уже в начале 1920-х годов Малевич был захвачен идеей создания на основе супрематизма «новых форм мира». Именно в области архитектуры с ее универсализмом и синтезом всех искусств мог вместиться универсальный по своей сути супрематизм.

Планиты стали первым этапом в процессе внедрения Малевича в архитектуру. За ними в 1925–1926 годах появились так называемые архитектоны. Они представляли собой, по определению Василия Ракитина, «архитектонически-скульптурные модели из гипса и деревянных блоков, рассматриваемые как прообразы универсальной архитектоники и абстрактной архитектуры». Архитектоны содержали в себе большой запас новых возможностей и свидетельствовали об очередном скачке всего архитектурного творчества художника. Они стали завершением эволюционного пути Малевича от квадрата, как основы живописной системы супрематизма, до проектов архитектуры будущего. Иными словами, квадрат и прямоугольник получили объем и превратились в куб и параллелепипед, став, таким образом, архетипами современной архитектуры. В этом контексте Малевича следует считать одним из отцом архитектуры ХХ и XXI столетий.

Этому тезису есть документальное подтверждение. В 1926 году Малевич опубликовал в польском авангардистском журнале Praesens (№ 1) свой фотомонтаж под названием «Супрематическая трансформация архитектуры Нью-Йорка». В панораму Нью-Йорка с небоскребами начала ХХ века он вклеил аксонометрию планита, в результате чего получилась новая панорама. Малевич опять угадал будущую застройку города – его фотомонтаж образно почти совпал с некоторыми архитектурными ансамблями «Большого яблока».

Это был еще один великий прорыв гения русского авангарда!

Авангард и шестидесятники

Россия – страна контрастов. Это качество определило и основную характеристику искусства ХХ века, когда место «под солнцем», то есть рядом с властью, занимали то традиционное академическое (в более широком представлении – реалистическое), то разрушающее традиции новое (но не отрицающее фигуративность) искусство.