Русский авангард. И не только

«Ссора в кабачке» (1910–1911. НГХМ) – замечательная работа Ларионова. Что тут нового? На самом деле – всё! Когда еще в истории искусства изображали драку? Фламандцы в XVII веке. А потом искусство ушло в иные, «красивые» сферы. Ларионов возвращается к старой традиции, и это не случайно. Его интерес к теме растет из русского лубка. Одна из фигур лубочной сценки «Цирюльник собирается брить бороду раскольнику» почти полностью возникает в ларионовской работе. Этот лубок был широко известен, в том числе и Ларионову.

Этот же лубок вдохновил Ларионова на создание «Офицерского парикмахера» (1910. Альбертина, Вена).

Марина Цветаева, побывавшая у них в квартире в 1929 году, вспоминала, что там было непросто пройти: во всех комнатах стояли прислоненные к стенам картины, на столах лежали кипы книг и стопки бумаг. Среди этих стопок были отдельные коллекции: собрание русских и китайских лубков, восточных лубков – все это Ларионов собирал и изучал.

Когда началась Первая мировая война, Ларионова, как и многих художников, забрали в армию. Он был ратником второго разряда, то есть рядовым ополчения второго призыва (вспомним в связи с этим картину Малевича «Ратник второго разряда»). Фактически – это рядовой. Ларионов участвовал в военных действиях, и служба в армии произвела на него огромное впечатление. Она перевернула его сознание. Ларионов увлекся «солдатской» жизнью и создал примерно два десятка живописных и графических работ на эту тему.

В знаменитой картине «Отдыхающий солдат» (1911. ГТГ) – весь Ларионов примитивистского периода. Неестественная поза, руки с тремя-четырьмя пальцами, ноги вывернуты неестественным образом, и надписи на заборе, возможно, заимствованные с реальных заборов. Известно, что, как вспоминал его друг художник Сергей Романович, «Ларионов восхищался солдатскими изображениями женщин на заборах», «повторял надписи на этих заборах, или вкладывал в уста своих персонажей слышанные им выражения».

Михаил Ларионов. Ссора в кабачке. Нижегородский государственный художественный музей. 1911 // Народный лубок «Цирюльник хочет раскольнику бороду стричь». XVIII век

Ларионов обожал культуру примитивного, культуру низкого, иногда даже похабного. Он сделал ее одним из объектов своего творчества. Так он открыл ящик Пандоры. Сегодня наконец становится понятным, как много нового Ларионов привнес в эстетику современного искусства!

Ларионов любил быть в образе хулигана: придумал раскрашивать лица на манер диких племен. Впоследствии этот вид эпатажа стал называться «футуристическим гримом». Кто сегодня обратит внимание на то, что на лбу или на щеке у человека нарисована какая-то птичка или собачка? А в те времена поглазеть на раскрашенных футуристов собирались толпы! Приходила полиция, приходили фотокорреспонденты, все это печаталось в газетах и сопровождалось общественным порицанием. Эпатаж был частью программы искусства авангардистов – так они заявляли о себе.

Михаил Ларионов. Офицерский парикмахер. Альбертина. Вена. 1910 // Народный лубок «Цирюльник хочет раскольнику бороду стричь». XVIII век

Ларионовская серия «Венер» – «Кацапская», «Еврейская», «Русская» и многочисленные графические «Маньки» – не просто эпатаж, а попытка вписать свои произведения в мировую иконографию обнаженной женской натуры от великих венецианцев (например, «Венера Урбинская» Тициана) к Эдуару Мане («Олимпия»), а за ними к себе самому.

Гончаровой заявлена тема Востока, которая очень увлекала художницу. Восток она воспринимала не в общепринятом банальном смысле – как перегруженный орнамент, а гораздо более расширенно – как природный естественный декоративизм. Одновременно восхищалась утонченностью восточного искусства.

Михаил Ларионов. Солдаты. Музей искусств округа Лос-Анджелес. 1910

Илья Зданевич, друг, помощник и единомышленник Ларионова, стал биографом Гончаровой. Правда, первая биография художницы была вымышленной. В ноябре 1913 года, в связи с закрытием персональной выставки Гончаровой, Зданевич прочел лекцию «Наталия Гончарова и всёчество». В ней он изложил фантастическую, им придуманную, но согласованную с Ларионовым биографию художницы, согласно которой она по рождению – персидская княжна, дружила с Полем Сезанном и Клодом Моне, была послушницей в монастыре и путешественницей. Она посетила страны Востока, Мадагаскар, мыс Доброй Надежды, Индию, Персию и Армению. В какой-то момент ее взяли в плен пираты, и отец заплатил огромный выкуп, чтобы она вернулась в Россию.

Мистификация не сработала – публика никак на нее не отреагировала. Рекламная акция не состоялась.

Но Ларионов и Зданевич не оставляли попыток привлечь к себе внимание. В предисловии к каталогу выставки «Мишень», показанной в Москве весной 1913 года, Ларионов объявил «признание всех стилей, которые были до нас и созданных теперь, как кубизм, футуризм, орфеизм», а также «всевозможные комбинации и смешение стилей».

Джорджоне. Спящая Венера. Галерея искусств. Дрезден. 1510