Русский балет Дягилева

Нынче дела обстоят иначе. Тогда театры были меньше, виды развлечений – менее разнообразными, а обучение… поверхностным… Теперь, пусть девушке приходится платить от тридцати до семидесяти гиней за год обучения, или, скажем, два года, – она уверена в том, что обучение будет компетентным и стандартизированным; и, ввиду нехватки хорошо обученных танцовщиков, она может быть уверена в постоянном заработке в три и более фунтов стерлингов в неделю, а также в возможностях к продвижению, какие редко были доступны ее предшественницам[579].

Осознавая, что 150 гиней представляли собой крупную сумму для бюджета большинства семей, Перуджини обращался к родителям из среднего класса, обеспокоенным будущим своих дочерей. Ход его мысли был таким: если предположить, что стоимость обучения возможно будет покрыть в течение первого года танцевальной карьеры, обучение следует рассматривать не как «одни только расходы», но как «вложение, которое с большой вероятностью принесет значительные доходы на основе прежних издержек». Очевидно, что обретенные теперь престиж и статус танцовщицы послевоенных лет были основаны на ее способности заработать на достойное существование.

Метаморфоза балетной танцовщицы в представлениях того времени была отражена в двух популярных романах Комптона Маккензи. Роман «Карнавал» вышел в свет накануне первого ангажемента Дягилева в Лондоне. История Дженни Перл, танцовщицы второго плана из Ориент Палас Варьете, была изложена в романе с фатализмом уходящего поколения писателей-натуралистов как трагедия обстоятельств: низкое происхождение, утрата нравственности и развеянные амбиции – неизбежное сопровождение профессии танцовщицы. Его продолжение, «Корал», появилось в 1925 году. За пятнадцать лет, прошедших между изданием этих двух романов, Ориент, теперь уже названный «театром», усовершенствовался даже в большей мере, чем его наименование. Балет уступил место ревю, в то время как пэры и богатые семейства в партере заменили представителей богемы и провинциалов прошлых лет. Классовые различия конечно же сохранились, но они уже не создавали непреодолимых препятствий ни для работы, ни для романтических отношений. Сын Дженни женится на дочери Мориса, «богатого джентльмена с широкими полномочиями», который много лет назад, когда его еще звали просто Джонни, поджидал свою возлюбленную-танцовщицу у служебного входа, а затем бросил ее – впоследствии конечно же пожалев о своем решении. И естественно, когда Корал, «малышка из джаза», которая до своего тайного бегства танцевала пять дней в неделю, задумывается о поиске работы, ее первая мысль – открыть танцевальную студию. Какими бы натянутыми и сентиментальными ни были эти романы, они свидетельствуют о том, как сильно повышение английской танцовщицы в статусе проникло в сознание массового читателя.

В Англии – и, в меньшей степени, на Европейском континенте – волны новоявленных профессионалов полностью преобразовали структуру рынка труда. Новичкам, находящимся на гребне волны растущего спроса, эпоха сулила неограниченные возможности. Для ветеранов, однако, подающие надежды юные существа, наводнявшие студии и офисы по подбору артистов, означали конкуренцию, и именно в борьбе за возможность трудоустройства и за место в центре внимания публики состояла трагедия артистов дягилевской труппы послевоенных лет.

По стечению обстоятельств, в тот самый момент, когда общественный статус танцовщиков в целом так сильно повысился, условия работы участников Русского балета стали стремительно ухудшаться. До 1914 года танцовщики Дягилева были «аристократами» в своей профессии. На рынке, где доход извлекался из их талантов, они обладали роскошью выбирать среди различных прибыльных возможностей, и, чтобы выиграть право на их услуги, Дягилеву приходилось платить им хорошо. Начиная с 1915 года положение танцовщика дягилевской труппы перестало быть столь же завидным. К 1918 году тенденция к спаду усилилась. Теперь в системе, которая стала нормой для послевоенного времени, размеры жалованья начали падать, а условия – ухудшаться. Эпоха изобилия закончилась.