Русский экстрим. Саркастические заметки об особенностях национального возвращения и выживания

Но Серега, у которого все нахальнее сосало под ложечкой с голодухи, оказался начеку. Он успел засунуть руку по плечо в окно и схватить продавщицу за лацкан засаленного халата:

– Я тебе, фря паркетная, покажу милицию!.. Мужики, переворачивай палатку! Пускай все, на хрен, погорит!

Встрепенувшиеся военные взялись за углы деревянного сарайчика и дружно качнули его.

– Рату-у-уйтя-я-я! На по-о-омощь! Карау-у-ул! – истошно заорала хозяйка цыплячьей преисподней, увидевшая, как грозно накренился стоявший в лавке у горящих рожков длинный, похожий на жирную сардельку баллон со сжиженным газом. Но ответом на ее «SOS!», напоминавшим кваканье засохшего клаксона, была лишь тишина. Да бездомный барбос рванул от ночного всхлипа подальше в сторону и захрустел сухостоем в канаве вдоль шоссе – мимо белой энигматической надписи на заборе: «Колка и вывоз».

– Ой, стойте, ребятки! Стойте! – заквохтала куриная тетя, понявшая, что бомба вот-вот взорвется, а помощи ей, как Саддаму Хусейну, ждать неоткуда. – Подождите, мужчины! Произошло недоразумение…

– А ну, лягва, быстро цыплят гони! – скомандовал не на шутку разошедшийся Сережа, не выпуская липкого теткиного лацкана. – И лаваш жиром полей. И приправу с чесноком не забудь… А то, блин, все вокруг пожжем к ядреной фене!

Как часто бывает с ультиматумами, они органично приводят к установлению идеального консенсуса. Выдав в панике клиентам двух вполне ординарных, двуногих и двукрылых цыплят, запакованных по полной официальной форме в лаваш и фольгу продавщица даже позабыла про одноногого мутанта, который остался боевым трофеем у военных. Забрав свою законную добычу, Серега, отдышавшийся и совсем уже не грозный, пожал руки обоим майорам, угостившим его незнакомой сигаретой с филь тром, и деловито направился в сторону дома, но тут его окликнул один из офицеров:

– Как звать-то тебя?

– Сергеем.

– Прости, а ты русский?

– Судя по доходам – да, – не без грусти констатировал Сергей. И вспомнил объявление, только что увиденное на фонарном столбе: «Сниму комнату. Скромный, тихий, порядочный, русский».

– А у нас, Серега, сегодня праздник. Нам по звездочке подняли. Давай по маленькой с товарищами подполковниками! Тем более что теперь есть чем закусить… Слушай, а ты – вообще-то – пьешь?

– Скорее однозначно да, чем вряд ли нет, – в меру уклончиво ответил Сережа.

И понеслось! Эхма, давай-давай! Кто же на Руси выпить за чужой счет откажется?.. Выяснилось, что у экс-майоров, воинская часть которых располагалась в соседнем поселке, было под платформой свое, «прикормленное», место. Три камушка-стула и дощатый ящик-стол. Совсем рядом с редким для Загрязнянки неразбитым фонарем, так что в схроне было светло, как в сельском клубе на седьмое ноября.

– Что пить-то будем? Я, ребята, сегодня совсем пустой, – сразу уточнил Сережа.

– Не беда! – примирительно сказал старший Аника-воин и щербато улыбнулся. – А у нас в кустах стоял рояль… Рики, тики, алкотрон, выходи скорее вон! – Он хлопнул в ладоши и жестом массовика с большим затейником достал из пухлого дерматинового портфеля серьезную бутылку: спирт «Ройал».

– Инновации рождаются на стыке, – с энтузиазмом добавил второй стратег и вынул из-за пазухи бутылку спотыкача с неунывающим запорожцем на этикетке.

Кто понял жизнь, тот не спешит. Наливай, не зевай!.. Русское застолье состоит из трех фаз. Первая: один говорит, все его слушают. Вторая: все говорят разом, один слушает. Третья: все говорят одновременно, но никто никого слушать уже не в состоянии. К этому пленительному восхождению приступили и наши герои. Старший майор умело протолкнул стальным мизинцем пробку в бутылку спотыкача и начал разливать его вместе со спиртом:

– Фирменный коктейль «Скандал»! Эффект гарантирован в течение трех минут!

Выпивка без тостов – все равно что атака без артподготовки. Поэтому члены стихийно возникающего загрязнянского ордена одноногих бройлеров, прежде чем опрокинуть в нутро зажигательную смесь, выдохнули разом:

– Ну-у-у будем!..

Бум! И тишина…

Ах, чудненько! Ой, как хорошо!..

Серега зажмурился и натужно выдохнул, чувствуя, как тепло торжествующе разливается жадной волной от живота к груди и – дальше, дальше… К пяточкам, к носочкам, к коготкам!..

– Середочку напоил, и краюшки заиграли, – по-философски изрек главный из майоров, видать, бывалый, и начал деловито наливать по новой. – Между первой и второй и пуле не пролететь!

Они не заметили, как в перерыве между первой и второй успели выпить третью.

Опять крякнули разом в свое удовольствие. На этот раз уже закусили – еще не остывшим цыпленком. Вновь разлили по граммулечке.

– Один в поле не воин… – произнес верхушку нового тоста старший из майоров.

– …Один в поле по нужде! – ловко, отработанно поддержал второй майор, из сообразительных. И назидательно добавил, пропагандист хренов: – Береги печень смолоду!

– За сказанное! – крякнул Сережа.