Русский экстрим. Саркастические заметки об особенностях национального возвращения и выживания

– Быстро добежать… – Я попытался сосчитать, с какой скоростью придется нестись сотрудникам газеты до мраморной лестницы, но сбился в подсчетах. Быстро придется бежать! Почему я в юности увлекался шахматами, а не забегами на короткие дистанции?!

– Не переживайте так, не надо! – Пожарник не мог не заметить моих моральных страданий. – Скажу вам по секрету: схема оповещения все равно не работает. С тридцатых годов, когда ее при Сталине смонтировали, все лампочки в панно оповещения давным-давно перегорели.

– И их ни разу не меняли? – не поверил я.

Борец с огнем оглянулся, поманил меня рукой к себе поближе, ухватил за лацкан пиджака и прошипел голосом отъявленного заговорщика:

– Ни разу. Вот те крест!.. В целях экономии. Последние силы покинули меня, и я опустился в продавленное кресло. Вот это да! Значит, мы и в самом деле обречены гореть, как грешники в аду.

– Как же тогда с пожарами бороться? – простонал я. – Как жить?

– По-ленински, товарищ! – был готов к чему угодно российский Прометей. – Итак, мой инструктаж, как я чувствую, не пропал зря. Теперь изучите памятку о противопожарной безопасности и поставьте подпись. Вот здесь, в гроссбухе! И – еще одну закорючку, в этой ведомости! Поставили? Вот и хорошо!.. А теперь идите, товарищ, трудиться и ничего не бойтесь, кроме начальства. Считайте, что пожары вам отныне не страшны… Бог не выдаст, свинья не съест!

…А рядом с нами продолжало происходить нечто непривычное даже для Москвы, казалось бы, видавшей все и всякие виды. Эфэсбэшнику видимо, остро не понравилось слово «потерпевшие» по отношению к нам в исполнении гаишника, и полковник принялся вправлять мозги могущественному в любой другой ситуации дорожному инспектору.

– Ты кино смотришь? – начал издалека блюститель российской безопасности.

– Смотрю-ю-ю, – протянул, не чувствуя кэгэбешного коварства, милиционер.

– Что делается с человеком, когда его вампир кусает? – не унимался офицер ФСБ.

– Как что?! Он сам вампиром становится…

– Вот-вот. А тебя, мудака, баран укусил!.. Ты должен на страже власти намертво стоять, а не поддаваться каким-то там журналюгам!

– Стоп, товарищ офицер! – напрягся хозяин разбитого БМВ. – Оскорблять нас вы не имеете права. Если вас прислали сюда, выполняйте свой долг, но без хамства.

– Да ладно вам! С кем не бывает?! – пошел на мировую эфэсбэшник, из-за спины которого вынырнул мент. Ему хотелось поскорее разделаться и с нами, и с депутатами Госдумы, и с кагэбэшниками заодно…

– Все, мужики! Все! Вот ваши документики, забирайте… – Выпоротый эфэсбэшником гаишник выдал нам наши паспорта с водительскими правами и назначил через два дня встречу в ближайшем отделении ГИБДД с абсурдным адресом Проектный проезд – для окончательной разборки и подготовки бумаг для страховки.

Мы переглянулись с телевизионщиком, и я почуял, что у него на душе, как и у меня, кошки скребли.

– Раз не повезет – так до конца не повезет! – сказал в сердцах мой товарищ по несчастью и витиевато выругался, – Бывают такие дни, что и на надувной кукле триппер поймаешь!.. Ну что, коллега? Раз день уже пошел насмарку, не пойти ли нам залить горе водкой? К счастью, я сегодня выходной.

– Водку в первой половине дня я не потяну, а вот пивка литрика два приму с радостью.

Мы поставили в переулке наши обшкрябанные машины – завтра заберем, в таком виде к ним ни одна собака не привяжется – и заглянули в ближайший пивной гадюшник, которых сейчас тьма-тьмущая. Взяли по кружаблику подмосковно-турецкого «Эфеса», хлопнули по половинке – «За знакомство! Будем здравы!» – и всепонимающе помолчали. Впрочем, за нас и за всех присутствующих шумела за соседним столом веселая компания молодых людей, которым достаточно было палец показать, чтобы их рассмешить. Телевизионщик заговорил первым – неожиданно резко:

– Оптимисты – самая многочисленная популяция идиотов в Москве. – Он мрачно кивнул на наших соседей.

– Ты не любишь этот город?

– А что тут любить? Грязь, суетня, хамство… Вкалываешь до посинения, а домой из конторы возвращаешься, как из Интернета выходишь – ничего вокруг не узнаешь. Раньше приходил с работы и еще успевал писать для себя, так сказать «в ящик». А теперь, как сажусь за клавиатуру только две буквы и получаются: «у.е.»… Решил от тоски начать учить английский. Так, обнаружил, что знание этого языка сводится в Москве к трем словам: гламур, пиар и креатив… Одно слово: Москвариум!

Мне понравился этот образ, и я продолжил игру словами: