Русский экстрим. Саркастические заметки об особенностях национального возвращения и выживания

– Сережа! Вот это встреча! – вырвалось у меня. Когда-то он был вполне добрым малым, с которым мы дважды, совершенно случайно, оказывались рядом в салоне бизнес-класса на рейсе Париж – Москва. В самолете мы выпивали, разговаривали, шутили, даже – помню – условились встретиться когда-нибудь ненароком. Где-нибудь, как-нибудь, чтобы выпить что-нибудь… Впрочем, после этих наших далеких совместных вояжей он сумел лихо перейти из сослагательного наклонения в реальное время. Вовремя поменял ориентацию – партийную, я имею в виду – и сделал крутую политическую карьеру: из вечного кандидата на что угодно превратился в вице-спикера Думы. А это тебе, как говаривала моя мама, не мухры-хухры! И вот теперь получается, что машина доблестного слуги народа раздолбала мой «опелек».

– Сережа! – взмолился я по старой памяти. – Как же так?! Вашим избирателям средь бела дня машины бьют!..

Но народный избранник, видимо, именно встречи со своими избирателями на столбовой московской дороге боялся больше всего. Он был из разряда тех политиков, которые, если бы им предложили проголосовать в Думе за принятие заповедей «Не укради!» и «Не убий!», задушили бы голосование по этому поводу удавкой бесконечных поправок.

– Быстрее! – скомандовал вице-спикер одному из охранников (второй остался на всякий случай стеречь меня). – Бежим к метро! – И, выждав момент, когда поток машин на Тверской несколько утих, профессиональный политик (я чуть было не написал: «подлитик») понесся к спасительному тротуару, высоко, совершенно по-жеребячьи, задирая ноги. Впрочем, как мне показалось, даже в этой откровенно комической ситуации он стремился быть на высоте – нес свое студнеобразное тело фуршетного патриота с поистине императорским достоинством. Не успел его широкий затылок пропасть в толпе пешеходов, как у моих ног со скрипом тормозов остановилась черная «Волга».

– Ваши документы! – потребовали вылезшие из нее два тихих человека без особых примет, не считая одинаковых серых пиджаков.

– А вы-то кем будете? – удивился я. – Вас кто звал?

– Без разницы! – снагличал один из «тихих», а другой махнул в воздухе, как фокусник волшебной палочкой, удостоверением Федеральной службы безопасности.

– Ошибаетесь, любезный! Разница есть. – В ответ я достал из кармана свое журналистское удостоверение. – Машина вице-спикера нарушает правила дорожного движения, при этом сам народный герой, вместо того чтобы извиниться за своего водителя перед потерпевшими, бежит с места происшествия. Сенсация для первой полосы, не правда ли?! Да и «Эхо Москвы» за это ухватится…

– Я вижу, вы ищете неприятностей, – привычно принялся меня тромбовать второй «тихий», но осекся, запнулся: по разделительной полосе, мигая всем аварийным иконостасом, на большой скорости двигалась прямо на нас задним ходом роскошная БМВ, сопровождаемая машиной ГАИ. Автомобили остановились у вице-спикеровского «болида», и из БМВ вылез человек, похожий, как две капли воды, на известного диктора с телевидения.

– Где этот гад? – не путаясь в дипломатических оборотах, спросил сходу телевизионщик.

– Сбежал, – пояснил я.

– А вы что тут… – начали было «тихие», но их обрезал угодливый гаишник: – Вот и второй потерпевший. Машина с мигалкой им весь бок процарапала.

И тут я сообразил запоздало, что произошло. «Болид» вице-спикера, несшийся по центральной улице Москвы на жуткой скорости по встречной полосе, с трудом ушел от лобового столкновения с телевизионным БМВ и, уже останавливаясь, в последний момент раздолбал мой автомобиль. И если у меня – к счастью – пострадало только боковое зеркало заднего вида, у БМВ был основательно помят весь бок. Дожидаясь приезда инспектора ГАИ, водитель БМВ послушно оставался на месте происшествия, тогда как машина депутата хотела сбежать, но задела при этом и мой «опель»…

«Тихие» переглянулись между собой и поняли, что при таком раскладе качать права им особо не приходится. Тем более что гаишник изначально занял сторону нашего журналистского лобби. «Затрахали эти толстопузые на мигалках! – шипел он. – Разъездились тут!»

– С кем не бывает? – пошел на попятную один из офицеров, никак не ожидавший, что оба пострадавших от депутатской машины окажутся журналистами. – Страховые агентства во всем разберутся… Да и вы, судя по вашим авто, люди не самые бедные: не на жигулях ездите.

– Зато на своих ездим, а не на казенных! – взвыл телевизионщик. – Да что там разбираться! Ваш «пассажир» нам две машины разбил, а сам сбежал!

– Не он, а товарищ Иванов, водитель его, – примиряющее уточнил «тихий». – У этого кретина уже третье дорожное происшествие за месяц.

– А чего вы хотите? – удивился мой коллега. – Вы впредь водителей в ваш гараж не по фамилиям выбирайте – Иванов, Петров, Сидоров, – а по мастерству вождения. Неужто не ясно?!

Возражать полковник – не меньше! – ничего не стал. А в это время гаишник и второй эфэсбэшник вовсю общались с кем-то очень деловым по переговорному устройству, установленному в автомобиле офицеров в штатском, явившихся вызволять из беды знатного политика.